Очень медленно Александр поднялся из-за стола и произнес всего одно слово:
— Нет.
Граф вцепился в ее плечо. Его пальцы были совсем рядом с ее шеей.
— Обыщите ее, Кинкейд. Или это сделаю я.
В ее горле застрял ком. Пульс ударил в виски. Только не это. Господи, пожалуйста, только не это. Она в панике зашарила взглядом по лицу Александра, но он отказывался смотреть на нее. Впервые она увидела проблеск того, что он скрывал от нее. Того, что не давало ему покоя.
Они оба знали, что происходило после того, как ведьму раздевали и обыскивали.
— Хорошо. Я сделаю это. Но без свидетелей, — железным тоном объявил он.
Наедине с ним. Пусть ненадолго, но в безопасности. Наедине, ее плоть обнажена…
Хватка графа ослабла.
— Но так не положено, — молвил Диксон. В свете свечи его лицо с черными провалами глазниц выглядело жутко. — А вдруг она наложит на вас чары?
— Я охотник на ведьм. Или я сделаю свое дело так, как считаю нужным, или уеду и боритесь с чертями сами.
Она задержала дыхание. Если он уедет и бросит ее, надеяться будет не на что.
Пальцы Оксборо до боли впились в ее плоть, а потом разжались.
— Вы предъявите мне метку к завтрашнему утру, иначе я найду ее сам. Мы оба знаем, что она есть.
Глава 17.
Выходя из дома священника, Александр сохранил на лице бесстрастное выражение. Было выиграно всего лишь сражение, но не война.
Одна из лачуг, предназначенных для сезонных сборщиков урожая, пустовала. Туда он ее и повел. И хотя он держал ее за руку, она то и дело спотыкалась на онемевших ногах.
В голове его была только одна мысль: увести ее, спрятать. И никакого представления о том, что делать потом. Мгновения безопасности продлятся недолго.
Прежде чем отворить дверь, он развернулся к остальным.
— До рассвета я не желаю вас видеть. Никого из вас.
Страшась возражений, он поднял фонарь повыше и оглядел их лица. Взбешенное — Оксборо, обеспокоенное — священника, уставшее — старосты.
По счастью, ответом ему была тишина.
Перед уходом граф вперил в него цепкий взгляд.
— Одна из привилегий вашей профессии, да? Ладно, Кинкейд, приятно вам поразвлечься с нею, но не теряйте бдительности. Дьявол может добраться и до вас тоже.
Он завел Маргрет внутрь и захлопнул дверь, оставляя графа с его намеками за порогом. Кроме нескольких разложенных вдоль стен соломенных тюфяков, в помещении почти ничего не было, и все же по сравнению с тюрьмами, где обычно держали обвиненных, эта лачуга казалась дворцом.
Как только они остались наедине, он выронил ее руку и отошел в сторону, пытаясь сориентироваться. Наступило то, чего он больше всего боялся.