— Надеюсь, ты не держишь телефон в руке, пользуешься наушниками? — спросила она.
— Не будь ханжой.
— Ведь ты подаешь дурной пример.
— Все когда-то бывает в первый раз, а как тебе наш новый друг из Лондона?
— Да уж не так, как тебе. У меня нет твоих предубеждений.
— Каких это предубеждений?
— Против начальства… против англичан… против… — Секунду помедлив, она спросила: — Продолжать?
— Мне кажется, я все еще выше тебя по должности.
— И что?
— Могу привлечь тебя за несоблюдение субординации.
— И до колик насмешить руководство?
Он замолчал, признавая себя побежденным. Либо она с годами стала более развязной и дерзкой, либо он сдает и становится тугодумом. Наверное, и то и другое.
— Как думаешь, мы сможем уговорить этих лабораторных магов выйти на работу в субботу? — спросил он.
— Посмотрим.
— А как насчет Рэя Даффа? Одно твое слово, и он все сделает.
— А мне в благодарность придется провести весь день, разъезжая с ним в его крошечной провонявшей машине?
— Зато конструкция считается классической.
— Он не устает мне об этом твердить.
— Он же восстановил ее буквально из хлама… — Ребус слышал, как она вздохнула. — Так ты его попросишь?
— Попрошу. А ты посвятишь сегодняшний вечер возлияниям?
— Сегодня я в ночной смене.
— Сразу после похорон?
— Кто-то ведь должен нести вахту.
— Зуб даю, ты сам напросился.
Он не ответил, а, помолчав, спросил, каковы ее планы.
— Мечтаю добраться до подушки. Хочу встать завтра пораньше и со свежей головой. В общем, быть готовой к маршу.
— А что тебе поручили?
Она засмеялась.
— Я не работаю завтра, Джон, — я иду на марш по своей воле.
— Вот это да, черт побери.
— Тебе тоже не мешало бы поучаствовать.
— Да ну? Без меня, конечно, там не обойдутся! Лучше уж в знак протеста останусь дома.
— Какого еще протеста?
— Против Боба Гелдофа, будь он проклят. — Она снова рассмеялась прямо ему в ухо. — Если соберется куча народу, будет впечатление, что это его заслуга. Так не годится, Шивон. Хорошенько подумай, прежде чем принимать в этом участие.
— Я пойду туда, Джон. Помимо всего, я хочу повидаться со своими родителями.
— Со своими?…
— Они уже едут сюда из Лондона — и не из-за того, к чему призывает Гелдоф.
— Они собираются принять участие в марше?
— Да.
— А я смогу с ними повидаться?
— Нет.
— Почему?
— Потому что ты именно такой коп, каким я им представляюсь в жутких снах.
Тут бы он должен был рассмеяться, но понял, что шутит она лишь наполовину.
— Хороший довод, — буркнул он.
— Ты сумел избавиться от босса? — спросила она, чтобы сменить тему.
— Расстался с ним на парковке для прислуги.
— Не шути — ведь у них в «Глениглсе» и вправду есть такая парковка. Он тебе посигналил на прощанье?