— Хорошо.
— Его фамилия Моз. — «Большой специалист по девицам с пышными формами»… — усмехнулась она про себя. Повернувшись на стуле и прочистив горло, она добавила: — Он, так же как и я, сержант уголовной полиции. В какое время вам будет удобнее принять его сегодня вечером?
— Ты плохо выглядишь, — сказала Мейри Хендерсон Ребусу, пока он протискивался на пассажирское сиденье ее спортивной машины.
— Бессонная ночь, — вздохнул Ребус, однако не стал уточнять, что именно ее звонок в десять часов утра помешал ему выспаться. — А нельзя сделать так, чтобы было посвободнее ногам?
Нагнувшись, Мейри потянула за рычаг, и Ребус вместе с сиденьем отъехал назад. Он повернул голову, чтобы посмотреть, осталось ли еще место у него за спиной.
— Я уже наслушалась шуточек на тему Дугласа Бадера,[13] — предупредила она. — Что, мол, хорошо бы иметь отстегивающиеся ноги.
— Тогда мое положение безвыходно, — ответил Ребус, закрепляя ремень безопасности. — И, кстати, спасибо за приглашение.
— Ну раз так, напитки за твой счет.
— Какие напитки?
— Надо как-то оправдать наше присутствие в этом месте…
Она вырулила на Арден-стрит. Поворот налево, поворот направо, снова налево, после чего они выскочили на Грейндж-стрит, откуда уже рукой подать до отеля «Престонфилд-Хаус».
«Престонфилд-Хаус» всегда был окружен плотной завесой тайны. Возвышающийся среди одноэтажных домиков постройки тридцатых годов и глядящий через них на Крейгмиллар и Ниддри, этот внушительный особняк, казалось, должен был чувствовать себя в таком соседстве весьма неуютно. Большие участки принадлежавшей отелю земли — в том числе поле для гольфа — создавали необходимую дистанцию. Единственное упоминание о нем в новостях — других Ребус не помнил — было связано с тем, что один из членов шотландского парламента пытался после вечеринки поджечь шторы.
— Я хотел спросить еще по телефону… — заговорил Ребус.
— О чем?
— Как ты об этом узнала?
— Связи, Джон. Ни один журналист не должен и носа казать из дома, если у него нет связей.
— Зато у тебя чего-то другого явно не хватает… В этой чертовой душегубке на колесах, по-моему, не хватает тормозов!
— Да это же гоночная машина, — возразила она. — Она не должна ползти как черепаха. — Сказав это, она все-таки чуть-чуть сбавила скорость.
— Спасибо, — поблагодарил он. — Так что все-таки ожидается?
— Утренний кофе, затем проникновенные речи, а потом ланч.
— И где все это будет происходить?
Она пожала плечами:
— Думаю, в общей гостиной. А ланч, вероятно, в ресторане.
Включив левый поворотник, она свернула к отелю.
— Ну а мы…