— Эндрю…
Возможно, ему не следовало откликаться, но только в ее голосе ему послышалась легкая дрожь сомнения. Не глядя на нее, Эндрю буркнул нечто нечленораздельное.
— Что-то не так?
— Нет. Все нормально.
Последовало тягостное молчание, затем Мей снова заговорила — так тихо, что он едва расслышал ее:
— По-моему, нет.
Он хотел воздержаться от ответа, но его тело, похоже, жило собственной жизнью. Словно помимо воли Эндрю положил одну руку на стол, а другую — на спинку ее кресла, и посмотрел Мей прямо в глаза.
— Ты уверена, что действительно хочешь это знать?
Она встревоженно посмотрела на него и кивнула. Наклонившись, Эндрю провел губами по ее рту, тут же превратив эту невинную ласку в горячий ищущий поцелуй. Его сердце работало как отбойный молоток. Мей издала приглушенный возглас и схватила его руку, задышав часто и неровно. Эндрю длил этот поцелуй до тех пор, пока в легких не кончился воздух… и пока не возопил Алекс.
Пытаясь восстановить дыхание, он закрыл глаза и прижался лбом к ее лбу.
— Ну вот, теперь ты знаешь, что у меня на уме.
Мей бросила на него растерянный взгляд, затем, закрыв глаза, облегченно вздохнула и снова посмотрела на него, но уже с едва заметной улыбкой.
— Но ведь то же самое было у тебя на уме совсем недавно, не так ли?
Он рассмеялся.
— Да. Но прежде чем это снова придет мне на ум, я намерен съездить в аптеку.
У Эндрю создалось впечатление, что Алекс, выполнив миссию воссоединения родителей, стал более покладистым. Нет, он продолжал капризничать и время от времени заставлял их стоять на ушах, но, по крайней мере, спал по ночам.
Эндрю осознавал, что теперь вроде бы отпала необходимость продолжать жить у Мей. Но поскольку она об этом не заговаривала, то молчал и он. На самом деле он пошел дальше. Без предварительных обсуждений стал проводить ночи в спальне, словно так и должно быть. Это было замечательно — ложиться вместе в постель, и еще лучше — просыпаться ночью и чувствовать рядом Мей. Они словно были женаты. Словно…
Однако не только изменения в их отношениях удерживали Эндрю здесь, но и перемены, произошедшие в Мей. Казалось, материнство стряхнуло с нее остатки прежней мисс Поллард, и Эндрю наконец увидел настоящую Мей. Веселую, самоотверженную и абсолютно преданную своему сыну. Бывали моменты, когда эта новая личность просто заставала его врасплох, удивляя и обескураживая. С каждым днем Эндрю все больше и больше влюблялся в нее.
И это пугало. Потому что в ней все же оставалась некоторая доля настороженности. Да, она подпускала его сколь угодно близко к себе, но какой-то уголок ее души оставался для него закрытым. И как ни пытался Эндрю проскользнуть за эту линию обороны, он не продвинулся ни на шаг.