Он тяжело вздохнул рядом со своими картами таро. Пора вернуться к работе.
Но.
Он что-то услышал. Больше ничего не должно было быть.
Но что-то скреблось в дверь мастерской. Сухой, слабый шум, словно рвалась бумага. Лапа. Коготь.
Но ведь он понял. Он пообещал заняться работой.
Он хотел сказать себе, что это только лист или ветка. Что-то обыкновенное.
Но Генриетта больше не была обыкновенным местом. Он больше не был кем-то обыкновенным.
— Я же сказал, что понял, — произнёс Адам. — Понял. Эта неделя. Нужно раньше?
Никакого ответа из гаража, но снаружи что-то светлое и мутное двигалось мимо одного из окон высоко над землей. Света хватило, только чтобы разглядеть его чешую.
Чешую.
Пульс Адама подскочил, его сердце билось так тяжело, что это причиняло боль.
Конечно, Энергетический пузырь поверил ему, он никогда не подводил раньше. Не было правил, но было доверие.
Шум пришёл снаружи: ткк-ткк-ткк-ткк.
Дверь гаража с треском открылась. Звучало, словно товарный поезд, когда она прогрохотала по колеям на потолке.
Мрачным вечером в глубине тёмно-синего дождя возвышался бледный монстр. У него были игольчатые когти и свирепые клювы, изорванные крылья и засаленная чешуя. Он был настолько противоестественен всему реальному, что тяжело было даже по-настоящему его видеть.
Ужас охватил Адама. Старый ужас, в котором было так же много замешательства и предательства, как и самого страха.
Он всё сделал верно. Почему это всё ещё происходило, если он всё сделал верно?
Животный кошмар сделал скребущий, скользящий шаг к Адаму.
— Кыш, ты, уродливый ублюдок, — произнёс Ронан Линч.
Он ступил в мастерскую из дождя; его прятали в темноте тёмный пиджак и тёмные джинсы. Чейнсо впилась в его плечо. Ронан поднял руку к белому чудовищу, будто отдавая швартовые. Существо повернуло голову, одновременно разинув клювы.
— Проваливай, — сказал Ронан без страха.
Оно взлетело.
Потому что это был не какой-то там монстр, это был монстр Ронана Линча. Ночной кошмар, приведённый в порочную жизнь. Он поплыл в темноту странно грациозно, как только лицо его скрылось из поля зрения.
— Чёрт, Ронан, чёрт, — выдохнул Адам, наклоняя голову. — О Боже. Ты напугал меня до усрачки.
Ронан усмехался. Он не понимал, что сердце Адама практически взорвалось. Адам потёр затылок, свернувшись на бетоне в ожидании чувства, будто он собирается умереть.
Он слышал, как снова с грохотом закрылась гаражная дверь. Температура сразу выросла, как только ветер был заблокирован.
Ботинок пихнул Адама по колену.