Для него путь в науку был закрыт. Он не мог подражать ни Павлову, ни Пастеру. А открыта была только одна дверь. Это — жизнь по Павлу. Но как тяжела эта жизнь! Ведь он столько пережил, а до Павла ему было страшно далеко. Павел — это великая страданий, терпения, а в то же время величайших побед в христианстве. Он только лилипут по сравнению с Павлом… Но все-таки это путь благословенный… «Блаженны изгнанные». Но идти больше не было сил. Показалась какая-то машина, грузовая, военная. Лева поднял руку, его посадили. Машина быстро мчалась, и вскоре показались окраины Чапаевска, где он и слез.
Утомленный, изнемогающий, добрался он до семьи Алексея Ивановича.
— Брат, что с вами? — воскликнула Анастасия Ивановна.
— Меня гонят, — отвечал утомленным голосом Лева. Почти все время пешком пришлось идти из Колдыбани…
Его усадили у печки, на ноги дали теплые чесанки, накормили горячей пищей.
— Но вы так утомленны, сегодня собрания устраивать не будем, — сказала Анастасия Ивановна.
— Нет, нет, — возразил Лева. — Я уже почти отдохнул. Ведь меня для этого, видимо, Господь и вернул опять к вам.
И опять было чудное, благословенное собрание. Не только наслаждались пением, Словом Божиим, не только возносились благодарственные молитвы к Богу, но многие грешники открывали свои уста, каялись и находили мир у ног Иисуса.
Собрание продолжалось за полночь. Лева быстро уснул. На душе было светло и необыкновенно радостно…
На другой день он спросил Алексея Ивановича, как ему спалось.
— О брат, — я не спал совсем, я не мог спать! Ведь мой сын Володя покаялся, ведь моя дочка Валя покаялась… что может быть лучше?
— Да, слава Богу, слава Богу! — сказал Лева. — Это только Господь, это только Он, это только Его пути…
— А мы такие немощные и слабые…
Глава 13. Господь печется
«Все заботы ваши возложите на Него, ибо Он печется о вас».
I Петра, 5, 7.
И опять он возвращался в Куйбышев. Казалось, что отчаяние, уныние должны наполнять его сердце. Но этого не было. В душе было ликование: были спасенные души, он жил и скитался не напрасно. И все тернии и невзгоды сердце не чувствовало; наоборот, был покой и глубокая уверенность, что есть Тот, Кто печется, заботится и все устраивает так, как никакой человек при всей своей мудрости и всех возможностях устроить не смог бы.
Ему стало ясно, почему первые христиане переживали все свои трагедии с величайшей радостью: они верили, они ощущали присутствие Божие и сила Божия помогала им не чувствовать страданий. В их сознании преобладало неземное. Поэтому Павел и писал, что «нынешнее временное страдание ничто по сравнению с той славой, которая откроется в вечности».