Великолепная, она бессчетные века сохранялась сама по себе для пользовавшихся теперь ею купцов. Для меня она была населена призраками, их голосами и волей.
Вот тут-то и настало время снов. Прежде было время, когда моя жизнь была полусном, когда я лежала в храме или у воды в ущелье. Теперь, когда я спала с Дараком, моя жизнь стала явью, а сны — мелочью. И все же дорога сделала все иным.
В первые два дня путешествия по дороге меня не покидало ощущение, похожее на подавленность, какую ощущаешь перед грозой, хотя гроза уже отбушевала. На третий день мы разбили на ночь лагерь на обочине дороги у мелкого пруда с впадающим в него ручьем, среди чахлых вытянувшихся деревьев. В стране снов нет никаких особых законов. Я была мужчиной, и это не казалось мне странным. Я говорю «мужчиной», но мужчиной, не похожим на любых встреченных мной с тех пор, как я вышла из горы. Я была мужчиной моей собственной расы, того особого и надменного народа, которого я не помнила, и все же знала по самой себе.
В том сне все выглядело совсем иным.
Опускающиеся террасами огромные сады, темно-зеленый кипарис, розовые и лимонные деревья, а за ними огромный особняк, выстроенный в архитектурном стиле, который я прежде видела во сне, очень белый, высокий и парящий, с вершиной, устремившейся высоко в небо. А за стеной сад — Путь Верховного Владыки, ведущий к городам Горного Кольца.
Иду между душистых садовых аллей, и впереди большой овальный бассейн, окруженный мраморными статуями и лестницей. В бассейне били фонтаны, и неподалеку от них, среди мраморных глыб, высеченных в виде скал, плескала себе водой на тело девушка. Она была нагой, цвета магнолии на фоне нефритово-зеленой воды, и волосы струились вокруг нее. Мужчина, которым была я, подошел к краю воды и заговорил с ней. И заговорил он на том же наречии, па котором была высечена надпись на дороге.
— Ди лат самор?
Я желала ее, а она боялась, и ее страх был частью моего желания. Теперь она съежилась, отступая от меня в зелень. Она была меньше меня: ниже, меньше, ничто. Но очень красива. Я сознавала, что ноги у нее под водой скованы и выбраться она не сможет. Ее купальные действия тоже совершались по моему приказу.
— Слен эз Каллед — а Кар аслор тлн эз.
Она поднесла руку к лицу и начала скулить. Я ступила на воду, которая с легкостью удержала меня. Я прошла к ней, а затем дала себе немного погрузиться. Она закричала, когда я стала ласкать ее, толкая ее скользящее прохладное тело спиной на скользкий шелковистый мрамор там, где на него падала вода. Фонтаны наполнили ей рот. Она боролась. Я держала ее за мокрые волосы, то суя, то вытаскивая из-под каскадов воды. Начался танец любви и смерти, и обе страсти будут удовлетворены.