— В следующем году я оканчиваю лицей и буду поступать в университет. Если, конечно, меня не призовут в армию.
— Проклятая война, — произнесла Грация глухим голосом.
Она посмотрела ему прямо в глаза, чтобы понять реакцию. Высказывание не казалось таким уж безобидным. Накануне по всем улицам были расклеены плакаты с изображением солдата в черном мундире и лозунгом:
«Смерть пораженцам!»
— Да, война гадкая, — ответил Ненэ.
В этот самый момент раздался сигнал воздушной тревоги. Разговоры, смех, даже дыхание разом прекратились.
— Что будем делать? — спросил Джаколино.
— Пойдем все в убежище, — предложил Чиччо. — Мы очень близко к порту, и здесь находиться опасно.
Дверь отворилась, и появилась мадам, как всегда, безупречно одетая. Отсутствовала только брошь на платье.
— Девушки, если хотите отправиться в убежище, идите, не медлите.
— А вы как же? — спросил Чиччо.
— Я остаюсь.
Она повернулась и ушла в свою комнату.
— Хорошо, идемте, — сказала Грация.
Как только девушки встали и направились к выходу из столовой, послышался гул налетающих бомбардировщиков. И тут же раздалась канонада зенитных орудий, открывших оборонительный огонь.
— Нет, сейчас опасно выходить, — напрягая голос, сквозь грохот прокричал Чиччо. — Там осколки летят.
— Давайте потушим свет, — предложил Джаколино, — откроем окна и будем любоваться вспышками, будто это обычная гроза.
Ненэ повернул выключатель, а Чиччо открыл окно.
Казалось, что на улице был ясный день. Все небо светилось от трассирующих очередей, от лучей прожекторов, от разрывов снарядов. Ненэ неожиданно пришли на ум стихи одного из его любимых поэтов Монтале, и он громко продекламировал две строки:
Светлые ночи казались вечным рассветом,
И в пещеру мою приходили лисицы.
Его никто не услышал.
Зенитная батарея, расположенная на холме у самого поселка, вела беглый огонь, с моря открыли огонь эсминцы и другие военные корабли. Стрельба велась даже с десяти рыбачьих судов, которые военные реквизировали и оснастили орудиями. От оглушительной пальбы закладывало уши и болели глаза, но этот грохот не мог перекрыть приближающийся низкий и зловещий гул бомбардировщиков. Невозможно было ни спрятаться, ни убежать от этой ужасной грозы, которая надвигалась и давила всей своей мощью.
— Обними меня, — прошептала Грация.
Ненэ осторожно положил ей руку на плечи, и Грация плотно прижалась к его телу. Она вся дрожала.
— Прости, мне очень страшно.
И тогда Ненэ обнял ее за талию. Так они и стояли, полагаясь на волю судьбы. И судьба их помиловала. Медленно и торжественно гроза прошла над поселком и пропала вдалеке. Канонада мало-помалу стихла.