Она уставала от беготни по городу, всех этих уговоров-разговоров, и уставала от дам постбальзаковского возраста, желающих вернуть очарованье юности, и от молодых, но ранних толстушек тоже уставала: некоторые из них испробовали все, что только можно, и сами были ходячими справочниками по средствам, снижающим вес — попробуй поговори с такими, убеди их испытать еще одну, самую новейшую биологически активную добавку.
Жена приползала домой серая, выжатая, сердитая, наскоро перекусывала и, сославшись на головную боль, укладывалась на диван перед телевизором. Вскоре она благополучно засыпала. Ну, разве поговоришь с ней нормально?
Так что ему оставался один-единственный собеседник — Кавалер Белой Подвязки. Так он в шутку звал серого кота, левая лапа которого была как бы перемотана бинтом.
Кавалер Белой Подвязки понимал несколько слов. Допустим, очень активно реагировал на слова «кити кэт»: стоило произнести название этого корма, как он опрометью бросался к своей плошке. Но беседовать с ним только о еде было скучно.
— Мы много говорим, — повторил он и, повернувшись к ней, нетерпеливо обхватил её ладонь своею.
— Хорошо, — она, смутившись, опустила голову. — Я согласна. Рано или поздно это у нас всё равно случилось бы. Пусть будет так, как будет…
2
Администраторша гостиницы, отсчитав сдачу, подвинула темный брелок, на котором был выдавлен номер комнаты — то ли 61, то ли 67.
— При необходимости вы можете продлить время пребывания у нас, сказала она. — Если ключ не будет изнутри проворачиваться в замочной скважине, то на двери есть исправная защелка. Горничная может принести вам легкий ужин, вино, пиво. Будете заказывать?
— Нет, мы возьмем бутылку воды, вот эту, — он указал на «Бон-Акву», стоявшую на витрине за спиной администраторши, — и еще пачку легких сигарет «Винстон», и два марокканских апельсина…
Администраторша подвинула к себе его сдачу, отсчитала нужное количество рублей и вдруг рассмеялась:
— Тут как раз еще на пачку презервативов у вас осталось — хороших, французских, шесть штук в упаковке. Надо?
— Зачем нам презервативы? — он пожал плечами. — Мы решили уединиться, чтобы почитать друг другу стихи…
— Приятного вам отдыха, — сказала администраторша, заученно улыбнувшись. — Не забудьте ваш пакет, и не перепутайте номер комнаты шестьдесят семь…
Она почти сразу потеряла к ним интерес, чего никак нельзя было сказать об охраннике, сидевшим у лестницы: он, не отрываясь, глядел на женщину, поднимавшуюся вслед за низкорослым, чуть полноватым господином. Он будто на веревочке её вел. Невидимая постороннему глазу, эта веревочка была тонкой, как обычная нитка для шитья, и женщина при желании могла бы её оборвать, но почему-то этого не делала. Охранник понял, что дама стесняется и своего положения, и этого заведения, и всего того, что непременно произойдет в номере.