Среди мокрых веток Теодор снова ясно увидел давнее: берег Днестра, кусты, лицо крестьянина. Оно напоминало лицо деда Икима…
Теодор и Хамурару возвращались с задания. Шли лесом, стараясь поскорее пробраться к овчарне. Под ногами светились фиолетовые пятна луж. Пахло душной сыростью, примятым папоротником и растоптанной бузиной.
Теодор жадным взглядом ощупывал землю. Очень хотелось жить, чтоб всегда видеть эту толпу желтых лисичек под сосенкой, этот ягодник в потаенном местечке, в зеленой канаве, слышать, как за тобой, шурша, выпрямляются влажные ветви вереска на пригорке…
— Порядок, — говорил Хамурару. — Связной молодец. Весь укрепрайон как на ладони… Теперь фрицы попляшут.
— Дяденьки! Фрицы!.. — Мальчишка лет тринадцати со шрамом на щеке, напоминающим подковку, отчаянно махал им рукой.
Теодор с Хамурару выглянули из кустов. Из-за бугра выезжали зеленые мотоциклисты. Со стороны леса длинной цепью шли автоматчики…
Теодор тронул ветку, и воспоминания, точно кадры старого фильма, замелькали перед глазами…
Партизаны бросаются в заросли. Летят навстречу кусты, деревья, ветви хлещут по лицу. Внезапно топот обрывается. Короткий шум борьбы, гортанные крики…
На поляне у партизан отбирают оружие.
У Теодора солдат находит в боковом кармане плоскую черную шкатулку с пачкой тонких квадратов жести. Он подбегает к офицеру, щелкнув каблуками, протягивает находку.
Высокий, подтянутый офицер в лайковых перчатках берет из шкатулки пачку и с изящной небрежностью, словно колоду карт, раскрывает их веером.
На листах жести — этюды: лес, поляна, клен, дуб, река. Среди пейзажей, на отдельном квадрате — лицо какого-то человека…
— Что это? — спрашивает офицер.
— Этюды. — Теодор беспокойно оглядывается. — На жести… — Он стоит в плотном кругу солдат. — Художник я…
В кустах черным огнем горят глаза мальчишки. В их слепящем блеске — отчаянная решимость.
Теодор, поймав этот взгляд, опускает голову.
Офицер рассматривает квадраты, вертит в руках шкатулку.
— Зачем носить карман? — Он взвешивает на ладони массивную шкатулку.
— От пули спасла. Вот и ношу.
— От пуля? О-о! — Офицер захлопывает шкатулку. — Гут, гут… — Он улыбается. — Талисман, да?
— Вроде…
Офицер делает знак, солдаты толкают партизан прикладами в спину.
— Шнель, шнель!
Горящими глазами провожает их мальчишка…
В комендатуре офицер садится за стол.
— Гринюк!
В комнату входит давний знакомый Теодора.
— Чего прикажете?
Офицер протягивает ему пачку жестяных квадратов.
— Номер… Понимайт? Печатка…
— Слушаюсь… — Гринюк узнает Теодора. — Инвентарный, значит… Проштемпелюем… Это мы мигом…