— Пшел, пшел!
— Это мы мигом, — пятится Гринюк, унося этюды. — Не извольте беспокоиться. — Он бросает взгляд на Теодора и закрывает дверь.
— Кто связной? — кричит офицер Теодору.
Теодор молчит.
— Ну? — офицер тычет пальцем в грудь Самсона. — Ты!
Хамурару молчит.
— Где явка?
Партизаны молчат.
— Гринюк!
Дверь открывается.
— Чего прикажете?
Он кладет квадратики жести в шкатулку, протягивает ее офицеру:
— Готово.
Тот прячет шкатулку в карман:
— Талисман, да? — и подмигивает художнику.
Теодор отводит глаза.
— Гринюк! — Офицер подает ему плеть. — Работайт, — и кивает в сторону пленных…
…Снова берег Днестра. Пахнет свежей водой, рогозом, светятся под ногами фиолетовые пятна луж.
Теодор с Хамурару стоят в кольце автоматчиков. В лужах колеблются их рогатые каски.
Лица партизан в крови. Заплывший угольно-черный глаз Хамурару с ненавистью глядит на офицера.
Офицер делает знак. Солдаты хватают Хамурару, набрасывают на голову мешок, продевают правую руку в прорезь.
Завязав мешок под коленками, валят Хамурару на землю. Офицер зеркальным носком высокого сапога пинает мешок.
— Слушайт и запоминайт. Тебе дадут конец верьевки. Захочешь сказать — дернешь, не захочешь — буль-буль-буль на дне… Гут?
Солдаты хватают мешок и волокут к воде. Раскачав, бросают в Днестр. Тяжелый всплеск. Брызги. Тишина.
Веревка тянется из воды к ногам офицера. Не шевелится.
Теодор не может оторвать от нее глаз.
Зеркальные сапоги и скользкая веревка на песке…
Офицер смотрит на веревку. Переводит взгляд на Теодора. Резко машет рукой. Солдаты подбегают к оцепеневшему Теодору, набрасывают на голову мешок, суют в руку веревку.
Но Теодор начинает биться в мешке.
— Нет! Нет! Нет! — Отчаянно дергает за веревку: — Не-ет!
У ног офицера — две веревки. Одна — недвижная, — уходящая в воду, другая — скачущая, извивающаяся на песке как змея.
— Гут! — Офицер кивком головы дает солдатам приказ вытащить из воды Хамурару.
Солдаты берут в руки неподвижную веревку. Другие снимают мешок с головы Теодора.
Он смотрит, как солдаты вытаскивают Хамурару.
Офицер перехватывает этот взгляд.
— Где явка?
— Клен, — кивает Теодор, дрожа. — В клене — дупло. И ход… в землянку…
Офицер с минуту молчит, соображая, потом достает из кармана шкатулку, рассматривает квадрат жести с изображением раскидистого клена, пожимает плечами.
— Связной?
Теодор, с трудом оторвав от мешка взгляд, выдавливает сквозь зубы:
— Его портрет на жести. Вот…
— Портрет? — Офицер недоверчиво смотрит в лицо Теодора.
— Да… — опускает голову Теодор. — Моя ошибка… Я не должен был… Не имел права…
— Кто он? Имя?
— Не знаю.