— Какой ты человек. Сиди здесь на солнышке, а я принесу стаканы и тарелки…
И Дэвид сидел, размышляя, что этот глупый молодой человек делает в Чикаго, когда мог бы быть здесь.
Элени приветствовала возвращение Фионы. Было странно видеть, что все вещи Шейна исчезли, его мятые рубашки и джинсы, его полотняная сумка, жестяная коробка с табаком или с чем-то еще, с бумагой для скручивания сигарет. Она отчаянно надеялась, что он оставил ей записку у хозяйки. Но ее не было.
Вдруг у нее закружилась голова. Возможно, духота подействовала или мысль о том, что Шейн действительно ушел из ее жизни.
Чего ему стоило написать записку и оставить здесь, если не хотел делать этого в полиции. Голова закружилась, ей показалось, что она теряет сознание, но она овладела собой и встала перед доброй Элени, лицо которой выражало сочувствие и сострадание.
Вдруг по ногам потекло что-то горячее.
Должно быть, пот.
День такой жаркий.
Но, глянув на сандалии, она сразу догадалась, что это.
Элени тоже сразу все поняла, когда увидела кровь.
Гречанка помогла ей сесть на стул.
— Эла, эла, эла, — запричитала она и побежала за полотенцами.
— Элени, найдите Вонни, пожалуйста, вы знаете? — Она руками показала морщины на лице, изображая Вонни.
— Ксеро Вонни, да, знаю Вонни, — кивнула Элени и крикнула вниз детям.
Фиона закрыла глаза.
Скоро придет Вонни и сделает все, что нужно.
Вонни сидела напротив Томаса в квартире над сувенирной лавкой.
— Говорила раньше, скажу и теперь: вы платите мне огромные деньги, поэтому место ваше. Благодаря вам я богатая женщина. Не принимаю вашего сочувствия и не буду спать в доме.
— Неужели вы не принимаете дружбу, Вонни? — спросил он.
— Думаю, что принимаю, но мы все такие.
— Тогда живите здесь. Прошу вас не как домовладелицу, но как друга спать в этой маленькой комнате, которую вы красиво обставили, спите здесь, а не в сарае с курами.
Вонни рассмеялась:
— О, Томас, вы такой весь калифорнийский, такой чистюля. Какие там куры. Пара хохлаток на весь сарай…
— Останьтесь в этой комнате, Вонни, пожалуйста. Мне скучно одному в доме, одиноко, хочется, чтобы кто-то был рядом.
— Да ладно, Томас, вы любите покой и уединение. Вы чувствительный человек, не надо меня опекать, пожалуйста.
— Вы тоже чувствительная женщина, не отказывайтесь от моего предложения дружбы вот так резко. Пожалуйста.
Как раз в этот момент они услышали крик детей, которым очень срочно что-то было нужно.
— Я должна идти, — сказала она, вставая.
Он протянул руку и схватил ее за запястье.
— Вонни, никуда вы не пойдете, пока не согласитесь на мое предложение. Слышите?