Дверь открыла Зинаида. После леденящего душу Женькиного рассказа Женя с трудом заставила себя приветливо улыбнуться, хотя и понимала, что вины Женькиной матери в том, что случилось когда-то давно мало — все дело в болезни и обстоятельствах.
— Здравствуй, — обрадовалась ей Зинаида и тут же доложила, — а Женьки нет.
— Как нет? Где же он? На работе?
— Не знаю.
— А вчера вечером его что, тоже не было?
— Его уже три дня нету, — пожаловалась Зинаида.
— Господи, — испугалась Женя, — где ж он может находиться?
— Где-где! — неожиданно сердитым тоном передразнила Зинаида. — У Нюты он, где ж еще.
— У какой Нюты? — Женя, было, напряглась, но тут же поняла, о ком идет речь. — Это у соседки что ли, у Анны Анатольевны?
Зинаида с готовностью закивала.
— Где ее квартира?
— Да вон, рядом.
Женя вздохнула с облегчением. Как, оказывается, все просто: она с ног сбилась, разыскивая Женьку, а тот торчит себе у концертмейстерши и в ус не дует.
Женя попрощалась с Зинаидой и позвонила в соседнюю дверь. Послышались тихие шаги. Щелкнул замок. Перед ней на пороге предстала Анна Анатольевна в домашней юбке и блузке. С плеч ее почти до самого полу спадала длинная вязаная шаль.
— Женя, вы? — близоруко сощуренные глаза концертмейстерши уставились на нее с удивлением.
— Я. Скажите, Женька у вас?
— Вообще, да. Но сейчас его нет. Он на работе.
— Он же не работает по субботам.
— Кто его знает. Взял что-то дополнительно. Вы… вы проходите, Женя, что ж на пороге стоять. — Анна Анатольевна слегка отодвинулась, давая ей дорогу.
— Простите, что побеспокоила вас. — Женя неловко, боком, зашла в прихожую, такую же тесную и маленькую, как у Женьки.
— Да Бог с вами. Что-то стряслось? Женя-то молчит, а сам ходит уже который день мрачнее тучи. От Зины ушел, ночует тут. Может, хоть вы меня просветите, в чем дело? А я бы быстренько чайку организовала.
Женя послушно разделась, зашла в крошечную кухоньку и уселась за стол. В ожидании чая она поведала Анне Анатольевне всю драматическую историю Женькиной встречи со Столбовым и то, что произошло потом — в сквере. Концертмейстерша слушала ее внимательно, не перебивая, одновременно разливая заварку и кипяток и накладывая на блюдечки варенье.
— Все понятно, — проговорила она тихо и печально, ставя на стол перед Женей чашку. — Вы пейте, Женя, пейте. У меня вкусный чай, по старинному рецепту.
Та сделала пару глотков, хотя чаю ей вовсе не хотелось.
— Даже не знаю, что вам сказать. — Анна Анатольевна уселась напротив за столом и подперла щеку ладонью.
— Может быть, вы с ним поговорите? — осторожно предложила Женя.