— Отпустили. Давление подсочило. Вот, тебя ждала, будем решать, что со мной делать. — Мать сделала слабую попытку улыбнуться.
— А что тут решать? — встревожилась Женя. — Нужно вызвать врача и немедленно.
— Ты вызови, а я пойду прилягу. — Ольга Арнольдовна, с трудом ступая, вышла из прихожей.
Женя, не раздеваясь, принялась звонить в поликлинику. Там ей ответили, что участковый уже закончил работу, и велели вызывать «Скорую». Она повесила трубку, сняла куртку и зашла в комнату, где лежала мать.
Увидев Женю, Ольга Арнольдовна слегка приподнялась на подушке.
— Посиди со мной. Хоть немножко.
— Сколько угодно. — Женя села у матери в ногах.
— Что новенького у Столбового? Как он чувствует себя после всего этого инцидента?
— Нормально чувствует. — Женя понимала, что рассказывать матери о том, что она учинила сегодня в профессорском кабинете, ни в коем случае нельзя. Во всяком случае, не сегодня и даже не завтра. Пусть сначала в себя придет.
— Что ж, он совсем не удивился, узнав, что ты дружишь с его сыном?
— Удивился, конечно. — Женя улыбнулась с горечью. — Сказал, что Женьке повезло.
— Ему, безусловно, повезло, — согласилась мать.
— Теперь уже нет. — Женины губы задрожали.
— Ну, перестань, — мягко проговорила Ольга Арнольдовна. — Вернется, никуда не денется. Он без тебя жить не может.
— Это я без него не могу! А он — очень даже запросто. Он вообще привык быть один. Ему так даже лучше.
— Глупости. Кому это приятно — все время быть одному? — Ольга Арнольдовна поморщилась и опустилась обратно на подушку. — Сил нет, голова разламывается.
— Врач скоро приедет, — успокоила ее Женя. — Ты лежи себе, а я пойду поем, что ли.
— Иди, конечно. Я там соорудила, что могла.
Женя ушла на кухню. Поставила на плиту кастрюлю с супом и сковородку. Села за стол — в ожидании, пока еда согреется. Задумчиво глянула в окно. Потом сбегала в прихожую, достала из сумочки мобильный и в сотый раз набрала Женькин номер.
«Абонент не отвечает или временно недоступен», — проговорил ей в ухо электронный голос.
— Черт с тобой, — вслух выругалась Женя.
Она пообедала и села за учебники. Ровно через час приехала «неотложка». Матери измерили давление, оно оказалось высоким — двести двадцать на сто семьдесят.
— Лежать, — сказала пожилая, суровая докторша. — Полный покой, принимать лекарства строго по графику. Если станет хуже, придется госпитализировать.
— Упаси Бог, — замахала руками Ольга Арнольдовна, больше всего на свете ненавидевшая больницы.
— Есть кому за вами ухаживать?
— Конечно, есть. Вот, дочка. — Она с нежностью глянула на Женю.