— Угадай с трех раз.
Женя снова нервно хихикнула.
— Неужто, Любка?
— Еще чего! — сердито проговорил Карцев. — Нужна мне эта торпеда.
— Кто же тогда? — Их лица уже были настолько близко друг к другу, что черты стали расплываться, таять. Остались только глаза, магически бездонные, черные от расширенных зрачков.
— Кто?
— Ты. — Женька спрыгнул с подоконника и оказался почти одного роста с Женей, лишь капельку выше.
Она потерянно молчала. Ей вдруг стало до боли очевидно, как она ждала этих самых слов — ждала мучительно и долго, целых три месяца, ждала, когда сидела в библиотеке, за компьютером, даже во сне. Так не ждут, когда кто-то просто нравится.
Жене захотелось плакать. Или смеяться. Короче, что-нибудь сделать, как-то выразить те эмоции, которые переполняли ее.
— Почему ты молчал? — прерывающимся голосом спросила она. — Почему, Жень?
— А что я должен был делать? Ты ведь с этим… с Крашевниковым. У вас роман?
— Нет. Нет! С чего ты взял?
— Все говорят.
— Разве ты слушаешь, что говорят другие?
— Иногда. — Он усмехнулся.
— Ты придурок. — Женя осторожно коснулась его ладони. — Полный. Неужели ты ничего не видел? Не замечал?
— Не знаю. Может быть. Ты… слишком крутая для меня.
— Глупости. Я смотрю на тебя четвертый месяц. Я даже пригласить тебя хотела сегодня на танец. Куда ты делся?
— Сюда.
Они оба уже смеялись. Потом Женя положила руки ему на плечи.
— Поцелуй меня. Или ты все еще думаешь, что я с Крашевниковым?
— Нет, не думаю.
Они поцеловались. Женя чувствовала, что жизнь разделилась на две части. Все, что происходило до этого момента, собственно и не было жизнью. Жизнь началась сейчас. Вот тут, в этом темном коридоре, под отдаленный гром хлопушек, в новогоднюю ночь.
Где-то за спиной протяжно и тоскливо скрипнула дверь. Послышались веселые голоса.
— Кто-то идет, — проговорила Женя настороженно.
— Пусть идет. А мы от них смоемся.
— Куда?
— Сейчас узнаешь. — Женька потянул ее за руку.
Она, смеясь, шла за ним. Они свернули на лестницу.
— Учти, к вам в номер я не пойду, — предупредила Женя на всякий случай.
— Не в номер. — Он поднимался все выше, ведя ее за собой.
— Да ты куда? Там уже крыша!
— Сейчас. — Женька в темноте нащупал что-то, немного повозился, потом рванул на себя невидимую дверную ручку.
На Женю пахнуло пылью и одновременно холодом. Она с удивлением оглядывала просторное помещение, похожее на спортзал. У стены высились брусья, сверху, с потолка спускался канат, в углу аккуратной стопкой лежали маты.
— Что это?
— Это чердак. А раньше здесь спортом занимались, кажется. Ты зайди, не бойся. — Женька отступил с порога, пропуская Женю вовнутрь.