Без суеты: Как перестать спешить и начать жить (Оноре) - страница 150

с динамикой информационного века. Весь секрет в равновесии: не надо делать все быстрее, делайте все с правильной скоростью: что-то быстро, что-то медленно, что-то не очень быстро, но и не очень медленно. Не следует мчаться опрометью, не разбирая дороги; считать минуты ради минут. «Медленный» человек спокоен, не будоражится, даже если обстоятельства подхлестывают. Один из способов культивировать в себе неспешность – выделить время для тех дел, в которых поторопиться невозможно: для медитации, вязания, садоводства, йоги, рисования, чтения, прогулок, цигуна.

Нет общей формулы замедления на все случаи жизни, нет универсального руководства, какая скорость будет правильной. У каждого человека, действия, мига – собственное время, Eigenzeit. Кому-то нравится жить на такой скорости, которая любого из простых смертных свела бы преждевременно в могилу. Пусть каждый сам подбирает себе темп. Как говорит Уве Климт, пианист, играющий в tempo giusto, «мир станет богаче, если допустить разные скорости».

Разумеется, на пути у Медленного движения еще много препятствий – в том числе и наши собственные предрассудки. Даже когда хочется замедлиться, не отпускает смесь жадности, привычки, страха отстать. В мире, заточенном на скорость, и черепаху еще надо уговорить стать черепахой.

Для скептиков Медленное движение – преходящая мода, маргинальная философия, которой не суждено стать мейнстримом. И то верно, со времен промышленной революции призывы угомониться не могли сдержать нарастающий темп вращения земли. Многие люди, в 1960-х или в 1970-х гг. проповедовавшие неспешность, в 1980-х и в 1990-х гг. кинулись нагонять. Глобальная экономика вновь взревет на полных оборотах или наступит очередной бум вроде мыльного пузыря доткомов, и все разговоры о неспешности полетят в мусорную корзину, а люди устремятся за быстрыми деньгами. Так ли? Не стану биться об заклад. Мы острее прежних поколений сознаем опасность и бесполезность непрерывного ускорения, и мы решительнее сопротивляемся культу скорости. Демография также оказалась на стороне «разоружения»: в развитых странах население стареет, а с возрастом приходит желание замедлиться.

Медленное движение развивается в собственном темпе. Чтобы отказаться от скорости, нужна немалая смелость, но, когда человек знает, что он не один, что другие разделяют его позицию и идут на такой же риск, отважиться легче. Сам факт существования такого движения укрепляет нас. Каждый раз, когда об активистах Slow Food или «Общества замедления времени» (Society for the Deceleration of Time) пишут в газетах, остальным становится легче противостоять скорости. Более того: убедившись в преимуществах неторопливости в одной сфере, люди начинают применять те же принципы и в других областях своей жизни. Элис Уотерс, основатель знаменитого ресторана Chez Panisse в Беркли, стала героиней движения Slow Food. В 2003 г. она начала выступать с лекциями о преимуществах «медленного» образования. И отдельные люди уже начали распознавать взаимосвязи: открыв для себя радости неспешного тантрического секса, Роджер Кимбер пересмотрел свое рабочее расписание; Клэр Вуд не только отказалась от карьеры в страховой компании, чтобы изготовлять мыло на дому, но и дочь перевела на домашнее обучение. Замедлившись с помощью цигуна и улучшив навыки игры в сквош, преподаватель бизнеса Джим Хьюз стал тщательнее консультировать и вести занятия. Работница банка Джилл Хэнкок сперва научилась отключать по вечерам мобильный телефон, а потом записалась на кулинарные курсы.