Смоуки ужасно забавный. Рядом с ним невозможно не смеяться. Он самый милый кот в мире: с удовольствием садится ко всем на колени и обожает, когда его гладят.
Иногда над моей любовью к Смоуки подшучивают. Я действительно обращаюсь с ним как с ребенком. Он доверяется мне, принимая от меня еду и ласку, а я доверяюсь ему. Сейчас котику уже пятнадцать лет, мне – двадцать три, но рядом с ним я чувствую себя все той же маленькой девочкой, какой была раньше. А что касается Смоуки, то шубка у него потускнела, и на боках стали торчать кости. По ночам я прижимаю кота к себе и всегда плачу, когда думаю о том, что он уже старый и, наверное, скоро умрет. Я не представляю себе, как буду без него жить. С детства мой котик был для меня очень близким существом, и вряд ли кто-нибудь сможет мне его заменить.
Я обожаю свою кошку Маффин[47]. Ее так зовут, потому что она коричневого цвета и как бы расширяется кверху из-за большой головы, тяжелого туловища и маленьких тонких ножек.
Маффин прекрасно охотится, особенно на человеческую еду: всегда находит способ выхватить у меня из руки кусок курицы или чего-нибудь еще. Моя кошечка – отличная собеседница. Что бы я ни сказала, она обязательно, мяукая, выражает свое мнение. Последнее «слово» всегда остается за ней – как и последний кусочек рыбки, самое удобное место на диване или самый солнечный пятачок в саду. Странно, что любимым домашним животным мы позволяем то, чего никогда не позволили бы другому человеку!
Моя кошка Синди
Дэниел (37 лет)
У нас в доме шесть кошек, и каждый из членов нашей большой семьи опекает какую-нибудь одну из них. Я выбрал себе Синди, а она выбрала меня, и мы с ней неразлучны. Это потрясающая кошечка, и я люблю ее почти как дочку. Она ко мне тоже относится совершенно по-особенному, даже ревнует, если я слишком много времени провожу с другими нашими питомцами.
Синди всегда спит рядом со мной на кровати. Утром, если я поздно просыпаюсь, киска уже ходит на первом этаже и мяукает, как будто ищет меня, после чего возвращается в мою спальню и требует, чтобы я немедленно встал. Стоит мне замешкаться – буду покусан, хотя и в шутку: Синди понюхает мою руку, потом (это уж как пить дать) куснет ее и, приплясывая, отбежит в сторону – любуется моей реакцией. Странная у меня кошка! Когда Синди была моложе, она частенько запрыгивала мне на спину, и я должен был катать ее по всему дому, спускаясь и поднимаясь по лестнице. В итоге я оказывался весь в царапинах. Теперь Синди стала старше и забросила это развлечение, чему я очень рад, потому что в последнее время она довольно тяжеленькая.