Потом Лека увидел, что Нюська заснула под его сказки, и хотел было обидеться, толкнуть ее в бок, да раздумал: подумал, что впереди ночь, которую надо пройти пешком, и сам привалился к Нюське, к чистым ее золотым косичкам, выглянувшим из-под платка, и заснул тоже.
Проснулся он неожиданно. Нюська спала так сладко, что даже слюнка выбежала на воротник. Лека толкнул ее в бок, и она вскочила, непонимающе глядя по сторонам, потирая рукой красную щеку, которую отлежала.
Наступили сумерки, но было еще светло. Они выскочили на улицу.
Небо золотилось у края земли, потом постепенно голубело и, наконец, синело, у другого края становясь сиреневым.
Торопясь, Лека и Нюська забрались на крышу и по деревянным досочкам, прибитым к крутой ее спине, влезли на конек.
- Подождем, - сказал Лека.
Они уселись рядом, как два воробья, и стали глядеть в небо.
Там, где небо было сиреневым, чуть заметно мерцали звезды.
Ночь приходила тихо, неслышно.
Золотая полоска на горизонте все бронзовела, потом превратилась в красную медь, такую же, из какой отлита ступа, где толчет сушеные клеверные цветы мать на муку. Лека смотрел, словно завороженный, со своего шестка на чудную игру света за лесом и не мог оторвать глаз, смотрел, как слепой, не мигая и ни о чем не думая.
В кустах щелкали синицы, обклевывая последние ягоды, прозрачный ветерок лизал затылок, шебаршила сухая трава.
Лека чувствовал себя легко и просторно, будто он стал частичкой всего этого - и медного, как ступа, заката, и ключевого воздуха, и чуть слышных шорохов земли.
Он не чувствовал ни своих рук, ни ног, ни биения сердца, он забыл, что Нюська сидит рядом. Оказавшись между землей и небом, на коньке крыши, он будто растаял во всем, что его окружало.
Неожиданно Лека понял, ощутил всем своим существом, что он скоро будет очень счастливым и что это счастье уже началось. И все, кто живет рядом с ним, будут чувствовать себя так же, как он сейчас, - свободно, легко, радостно, одним словом, счастливо. И дед Антон - "Антошка на одной ножке", - добрый бородач с коричневыми от земли руками, и мать, которая снова выпрямится, распрямит спину, и глаза снова зажгутся у нее необыкновенным светом, и Нюська-Светлячок, и тетка Христя, и учительница, похожая на старуху, и даже Санька Рыжий, по фамилии Соловьев.
Нюська толкнула Леку в бок, и он вздрогнул.
- Смотри, - шепнула Нюська, и Лека оторвался от красного зарева и посмотрел наверх.
Небо смотрело на них тысячами блестящих глаз. Одни из них подмигивали, другие смотрели цепко, не моргая.
- Ну, смотрим! - сказал Лека. - Тебе эта половина неба, мне эта...