– Только за счет «КТО» пока и держимся, – заключил Глеб. – И то лишь потому, что там черный нал ходит, неподотчетный. Но, чувствую, ненадолго это. Скоро энергетики всех к ногтю прижмут. И «КТО», и «ВТО». Уж извини, Дабл, за откровенность.
– О как, – удивился Лукас. – Ну, «КТО» – понятно, игра, считай, незаконная. Или, скажем так, полузаконная. А «ВТО»-то с какой стати?
– Да с такой, что энергетикам конкуренты стали не нужны. Нигде. Сам, что ли, не видишь? Да уже везде, куда ни плюнь, они хозяйничают. Раньше мастерские в Гольянове, в районе Старой Промзоны, кому принадлежали? Гильдии вольных механиков. Где теперь они все вместе со своей Гильдией? Правильно, танкисты, молчать! Именно там, извините, Оля. А мастерскими через подставных лиц владеют энергетики. Или возьмем сеть московских пекарен Игната Бережного. Кто сейчас владелец? Некий господин Ахмед Ван Нескенс – наполовину араб, наполовину голландец, крупный акционер «Джоуль-банка». Кому этот банк принадлежит, надеюсь, рассказывать не надо? Примеров сотни, по всей бывшей России – тысячи, а по миру, думаю, так и не сосчитать. О чем нам это все говорит?
– О чем? – спросил Лукас. Он знал, о чем, но ему было интересно, что скажет его старый боевой товарищ.
– О том, что… – Глеб запнулся, огляделся по сторонам и понизил голос: – А, плевать, один хрен терять уже нечего. Тебе прямо скажу. Заканчиваются спокойные времена, Дабл. Думаешь, только мы недовольны – те, у кого собственное дело? Нет. Миллионы. Ты поговори с простыми работягами, которые не на тебя вкалывают. Они тебе расскажут. И про рост тарифов, и про зарплаты, и про штрафы, и о профсоюзах, которые давно все под энергетиков легли. Люди уже говорят, что создание Всемирного правительства и отмена государственных образований было большой ошибкой. Если не преступлением. Из одного дерьма выползли – в другое вляпались. – Глеб замолчал, разлил по стаканам остатки водки.
– Удивительно, – сказала Ольга. – Стоит собраться вместе трем-четырем русским мужчинам, и разговор обязательно зайдет о мировых проблемах. Особенно если есть водка. А она всегда есть.
– Я не русский, – сказал Лукас.
– Ага, рассказывай, – ухмыльнулся Глеб. – Твои дедушка с бабушкой откуда в Израиль приехали?
– Так они вообще-то евреями были.
– Да какая разница, – сказал Глеб. – Но Оля права. Хватит о политике, она нас в покое и так не оставит. Давай лучше за присутствующих здесь женщин. То есть за вас, Оля. Господа офицеры!
– Ну все, – сказал Лукас. – Если Глеб Скляров начал пить за женщин…
– А я вот не против, чтобы господа офицеры за меня выпили, – сказала Оля.