– Вы же не будете её за это ругать, сир?
– Нет. За это надо было бы пороть её в раннем детстве, но все психологи говорили, что к девочкам нельзя применять ремень, может вылиться в комплексы и неприятные последствия. А сейчас вообще поздно. Я заставлю её неделю мыть посуду с утра до вечера!
– Какое зверство, – ахнули мои же наёмники, а Седрик сам бросился на колени, умоляя не наказывать невинное дитя. Даже толстуха Агата не выдержала и, высунувшись из окна, погрозила мне половником: если я ещё хоть раз намекну на то, что её «крошка» где-то там будет подвержена мытью посуды, то она уволится.
Я подумал и решил, что в данный момент мне лучше не настаивать на своём. Авторитет феодала держится ещё и на разумном отказе от скоропалительных приказов. Это тоже продлевает жизнь…
– Только ради вас, негодяи! Идите и скажите миледи Хельге, что она прощена.
– Да здравствует наш справедливый и великодушный лорд Белхорст! – дружно взлетело под небеса.
– Всё равно она дома посуду моет, – сам себе под нос мстительно пробормотал я, возвращаясь к своим прямым обязанностям владельца замка и близлежащих земель.
Душа требовала диктата и самодурства. Логика скромно намекала, что после появления здесь моей дочери на прежней вольной жизни можно ставить жирный крестик, штамп «устарело» и приписку «в архив». С другой стороны, пока она в замке, я не могу ни на минуту расслабиться, всегда собран и подтянут, кровь быстрее бежит по жилам, я даже чувствую себя куда более молодым! Тем более что…
– Лорд Белхорст, кто эти бесстыжие шалашовки?!
Ну вот, опять не дали додумать ценную мысль… В этом мире можно стать кем угодно, но не философом. Я упреждающе выставил руку перед Даной с подружками и, задрав голову, ответил леди Мелиссе:
– Чудесный день, не правда ли?
– Чудесным он будет, когда вы прикажете гнать поганой метлой всех этих девиц во главе с той чернявой мерзавкой! – Старушка высунулась из окна, с опасной небрежностью размахивая тем, что лично она считала утягивающими «трусами верности». Тяжёлая железная штука, между прочим.
– Мне послышалось или вы просите подготовить вашу карету к отъезду?
– А вот не дождётесь, возлюбленный мой! Моё сердце взорвётся от горя, едва я покину стены вашего гостеприимного замка, который так мне нравится, что я уже считаю его родным домом. Но сию же минуту прогоните этих молодых, фигуристых, длинноногих, грудастых фурий, недостойных вашего изысканного вкуса. Или я сама им космы повыдёргиваю! Я им, я им сейчас, сейчас…
Дальнейший китайский цирк проходил уже практически без моего участия.