Король опять уехал на войну. Опять на второй год родился сын. Ее сестры и этого так же выбросили в окно. А огородник понял, что это за дела делаются, и он нарочно подкараулил. Этого тут же взял и растил обоих. Теперь сестры запеленали в тряпки котенка и написали королю, что котенок родился. Король опять написал: «Кто родился, тот пускай живет, пока я приеду». Ну, приехал и увидел, что котенок, и сказал:
— Если котенок, выпускайте, пусть бежит к кошкам.
Ничего не зная, что тут делается, сколько времени король побыл дома и снова уехал на войну.
На третий год у королевы родилась дочь. Сестры и ту тут же в окно — огородник и эту взял к себе, растил всех троих. А теперь сестры написали королю, что родилось дерево. Уже теперь король окончил войну, пришел со всем войском домой. Теперь сестры ему показали дерево. Ну, теперь король и рассердился на жену. Он пригласил на совет всех своих сенаторов и господ: что надо делать с королевой? Все решили, посоветовали, что надо на краю города, у дороги отлить стеклянный столб, чтобы он был теплым, отапливаемым, и положить [туда] королеву, дать ей еды. Ну, потом так и поступили. А король написал на столбе золотыми буквами, чтобы любой, кто только пройдет мимо столба, плюнул на тот столб, посмеялся, дразнился.
А тот огородник купил поместье недалеко от столицы короля. Уже дети подросли, а он и умер. Эти дети и называются детьми огородника. Двое братьев выходили из дому на охоту, а их сестра была дома.
Однажды к ней пришла такая монашка. Они с той дочкой обошли все избы, покои, сады. Монашка и сказала ей:
— Везде у вас красиво, везде хорошо, но не хватает трех вещей: говорящей птицы, поющего и играющего дерева и желтой воды. Если бы эти [вещи] были здесь, так и было бы все.
Ну, так она спросила эту монашку:
— А где их можно найти?
Монашки и сказала:
— Надо ехать двенадцать месяцев. Когда проедешь двенадцать месяцев, найдешь старика на дороге. Тот скажет, где их можно найти.
Потом она заплатила монашке, одарила и проводила. Двое братьев вернулись — она стала им говорить, что «у меня была такая и такая монашка, мы обе везде ходили, она мне сказала, что у нас везде хорошо, везде красиво, но еще не хватает трех вещей».
Двое спросили:
— Так ты спросила ли чего?
Она врала, сказала:
— Не спросила.
Эти стали ругать:
— Почему не спросила?
Она уже призналась, что спросила, и сказала чего: говорящей птицы, поющего и играющего дерева и желтой воды. Двое опять спросили:
— Так спросила ли ты, где их можно найти?
Она опять сказала, что не спросила. Двое опять стали ее ругать. Она сказала: