Шли дни, недели, месяцы. Я совершал одно убийство за другим. Их было столько, что я стал забывать многие детали. В сравнении с первыми тремя убийствами, эти не занимали в моем сердце никакого места. Пустое, тупое действие, не приносящее удовольствия. Отсутствие адреналина, экстаза досаждало меня. Казалось, что я потерял хватку. Но на самом деле я просто привык, эмоционально одеревенел. Единственное, что мне хочется сделать, это вернуться в прошлое, вернуть «невинность», чтобы снова испытать те ощущения, мандраж, тряску, неуверенность, страх, при совершении первого убийства.
Однажды, я проходил мимо детской площадки. Там играли порядком двадцати или тридцати маленьких детишек. Они визжали, носились по площадке, играли в ляпы, катались на каруселях. Их родители сидели на скамейках по кайме площадки и сонно наблюдали за своими отпрысками. Проходя мимо, я вдруг подумал: «Вот оно, мне это под силу». Самое заманчивое, было в том, что мне не пришлось собирать информацию. Вот она площадка – дети всегда бегают по ней, кроме ночи. Единственный вопрос в оружии и месте, откуда я буду стрелять. Облюбованная мною сеть Tor помогла в добычи полуавтоматической винтовки. Потом я задался вопросом как её переносить на улице. В голову пришла штампованная мысль – завернуть винтовку в ковер. Так я и сделал. Но, знаете, в мыслях, как всегда, все намного проще. Винтовка сама по себе весила достаточно, чтобы устать, прежде чем я дойду до места преступления. Но ковер… Здесь меня ждал неприятный сюрприз. Ковер я взял дома, кажется, он был старше меня, и никогда не чистился. Выйдя из дома, я понял, что меня ждет очень трудный день, ведь я уже устал. Но моей выносливости стоит поставить памятник, мне все-таки удалось дотащить этот десятитонный кусок ткани до места назначения. Детишки, казалось, и не уходили домой. Я знал, что сегодня здесь их станет на дюжину меньше. Площадка находилась в «бетонной коробке». Так я назвал этот странный жилой комплекс. Ужасней места для жилья я не встречал. Весь двор изрыт и в котлованах, понятно, это временно, но дома расположены ровным прямоугольником площадью примерно два футбольных поля. Поэтому я и обратил внимание на этот двор. Эхо здесь должно распространяться хаотично – так, что невозможно определить, где источник звука. Возможно, я бы и лишил жизни с десяток детишек или убил их всех, но произошел неприятный конфуз. Я уже начал подыскивать место, откуда буду стрелять, для этого мне нужно было разыскать подъезд с открытым чердаком. Подхожу я, значит, к первому подъезду, буквально волоча за собой ковер, как вдруг из него вываливается винтовка, не полностью, стал виден приклад до самого курка. Этого хватило, чтобы старик, сидящий на скамье у подъезда, заметил её. Мне очень повезло, что он сразу перевел эту ситуацию на шутку. Он растянулся в беззубой улыбке, указал на приклад, и сказал, чтоб я не светил ружьем. Потом рассказал, что сам так делал в молодости. Я состроил смущающееся лицо девочки-целочки, вызвал искусственный румянец, и, засунув винтовку обратно быстро «смылся». Да, мне определенно нужно вручить оскар. Но если бы торчащий приклад вызвал волнение у старика, то я, конечно, успокоил бы его, проводил до квартиры, а там воткнул бы нож в темя, чтоб наверняка. От свидетелей нужно избавляться – это правда.