— Мисс Хант, прошу вас, позовите тетю Полли. Она мне нужна. Скорее, скорее!
Сиделка закрыла дверь и поспешила к постели. Лицо ее тоже было очень бледным.
— Она… она не может в эту минуту прийти, детка. Она придет попозже. В чем дело? Может быть, я могу тебе… помочь?
Поллианна отрицательно замотала головой:
— Нет. Я хочу знать, что она только что сказала! Вы слышали, что она сказала? Мне нужна тетя Полли… она что-то сказала. Я хочу, чтобы она сказала мне, что это неправда, неправда.
Сиделка попыталась заговорить, но не нашла слов. Что-то в выражении ее лица еще более усилило ужас Поллианны.
— Мисс Хант, вы слышали, что она сказала! Это правда! О, это неправда! Неужели я никогда больше не смогу ходить?
— Ну-ну, детка… не надо, не надо, — еле выдавила из себя сиделка. — Может быть, он не знает. Может быть, он ошибся. Всякое бывает…
— Но тетя Полли говорила, что он знает! Она говорила, что он знает больше любого другого о сломанных ногах, таких, как у меня!
— Да, да, я знаю, детка. Но доктора иногда ошибаются. Только… только не думай об этом теперь; не думай, детка.
Поллианна неистово взмахнула руками.
— Но я не могу не думать об этом, — зарыдала она. — Я только об этом теперь и буду думать! О, мисс Хант, как я пойду в школу, или к мистеру Пендлетону, или к миссис Сноу, или… или куда-нибудь еще? — Она с трудом хватала ртом воздух и отчаянно рыдала. Вдруг она замерла и, подняв голову, с новым испугом в глазах взглянула на сиделку: — О, мисс Хант, если я не смогу ходить, то чему же я буду радоваться?
Мисс Хант ничего не знала про игру, но она твердо знала, что пациентку необходимо успокоить, и притом немедленно. А потому вопреки собственному смятению и отчаянию не опустила рук. Теперь она стояла у постели, держа наготове успокаивающие порошки.
— Ну-ну, детка, прими это, — уговаривала она, — и потихонечку мы успокоимся и тогда посмотрим, что можно сделать. Очень часто дело обстоит не так плохо, как казалось сначала, ты же знаешь, детка.
Поллианна послушно приняла лекарство и запила его водой из стакана, поданного мисс Хант.
— Я знаю. Это похоже на то, что папа говорил, — пробормотала Поллианна, роняя слезы. — Он говорил, что нет ничего настолько плохого, что оно не могло бы быть еще хуже. Но я думаю, ему никогда не говорили, что он не сможет больше ходить. И я не знаю, как — это может быть еще хуже… а вы?
Мисс Хант не ответила. Она не доверяла собственному голосу.