Хват сидел и молча слушал Новаковского. Потом скосил глаза в угол, на материну икону Николая Чудотворца, сказал, как отрезал:
— Нет, Мишка, не пойду. Завязал я... И тебе не советую. Хватит, покуролесили мы с тобой... Время сейчас военное, менты запросто могут и шлепнуть. Кто их за это осудит? Нет, Мишка, нет!
Пришлось Мишке уйти ни с чем. Ладно. Хвата он заменит тем, из Рабочего, одно плохо: все Вальке рассказал, даже срок открыл. Ну да ничего, не должен Валька скурвиться, настучать на него ментам, да и времени почти не осталось: налет должен состояться через два дня.
Фиска предупредила: окна, что выходят на улицу, имеют не только ставни, но и двойные рамы, которые даже летом не выставляются. А вот кухонное окно во дворе — с одной рамой, да и ставень там оторван. Правда, забор высокий, но это Мишку не пугало, тем более, что собаки во дворе не было. А он и не через такие заборы прыгал...
Распределились так: они вместе с Николаем идут в дом, рабочедомский мужик на стреме, возле калитки. Через полчасика Сонька с Фиской берут мешки и приходят за шмотками. Впятером они смогут унести все за один раз. Чем быстрее управится — тем меньше риск.
Оперативная группа подошла к дому, как только стемнело. Быстро прошли во двор.
— Калгин — на тополь возле калитки, Огарков — в огород. Как только выстрелю — беги на подмогу. Берман — со мной, — быстро распределил обязанности Трояновский и постучал в дверь.
— Кто там? — отозвался настороженный старческий голос.
— Милиция!
— Днем приходите, что по ночам-то шляетесь? Не открою!
— Открывай, дед, не то дверь сломаем!
Дверь отворилась, и Трояновский увидел на пороге старика с топором в руках. Рядом стояла старуха, держала фонарь «Летучая мышь».
Григорий Абрамович вынул удостоверение, протянул старику. Тот внимательно изучил документ, вернул, но по-прежнему стоял на пороге, загораживая вход. Трояновский шагнул прямо на него, тот попятился. Так, отступая, он прошел в кухню, за ним — Трояновский, потом — старуха, замыкал шествие Берман.
— Закройте дверь на задвижку! — скомандовал Григорий Абрамович.
— А вы никак ночевать здесь собрались? — неприязненно спросил старик.
— Грабить вас сегодня ночью собираются, отец. Потому и пришли мы...
— И вы с ними?! — ужаснулась старуха.
Трояновский усмехнулся:
— Были бы с ними — не объясняли бы... Давайте быстренько запирайте двери!
Бабка выскользнула в сени, и оперативники услышали, как там загремел массивный железный засов.
Трояновский поместил стариков в самую дальнюю комнату. За ее дверью встал Берман, сам Григорий Абрамович спрятался в кухне, за шкафом.