— Но ей был нужен именно ты!
— Жюль, ты мне льстишь. У дамы столько любовников, по пальцам не пересчитать! Большая охотница до мужчин! А кроме того, очень требовательна. Мы ведь не собираемся здесь долго пробыть.
— Ты мог бы найти время, — небрежно бросил Жюль.
— Мог бы, но не хочу!
— Что с тобой, Тристан? Сам знаешь, вдове докладывают о каждом судне, вошедшем в гавань! Ей известно о том, что ты ищешь Бастиду. Один визит к ней стоит многих часов бесплодных разговоров в портовых кабаках.
— Почему ты так настаиваешь на том, чтобы я пошел к вдове? — возмутился Тристан.
— Мы бороздим море вот уже два месяца, но твоя голова забита только Беттиной Верлен. Я надеялся, что Маргарет сможет отвлечь тебя от грустных мыслей.
Жюль был прав. Мысли о Беттине и нерожденном младенце преследовали Тристана день и ночь. Он сомневался, что вдова заставит забыть о Беттине, но, может быть, расскажет что-нибудь о Бастиде?!
Капитан тяжело вздохнул.
— Хорошо. Увидимся на судне через несколько часов.
— Не спеши, друг мой! Торопиться некуда! — весело хмыкнул Жюль.
Тристан, улыбнувшись, покачал головой и, выйдя из прокуренной таверны, снова вздохнул.
Ему совсем не хотелось идти к Маргарет, хотя раньше все было иначе. Миссис Хаген — настоящая красавица, всего на три года старше Тристана, и в постели ей нет равных.
Проходя мимо маленькой ювелирной лавки, Тристан решил зайти. Жемчужное ожерелье умалит гнев вдовы, когда Тристан сообщит ей, что не собирается остаться на ночь, но… в конце концов, почему бы нет? Один день ничего не меняет, и совсем неплохо провести время с женщиной, которая не кричит о своей ненависти и с радостью отдается объятиям мужчины.
Тристан уже хотел уйти из лавки, поскольку не было смысла покупать Маргарет подарок, но тут ему на глаза попались серьги — серебряные кольца, усыпанные мелкими сапфирами, а в середине, на тонкой цепочке, были подвешены огромные темно-синие камни, цветом напоминавшие глаза Беттины, когда та была счастлива. Он хотел бы всю жизнь видеть эти синие глаза и, представив серьги в ушах девушки, чуть прикрытых шелковистыми белокурыми прядями, не торгуясь купил украшение, а вместе с ним и длинную нить жемчуга — на всякий случай.
Увидев Тристана, шагающего по вымощенной булыжником дорожке, Маргарет Хаген подбежала к двери и распахнула ее, прежде чем капитан успел постучать. На него смотрели рассерженные темно-фиолетовые глаза. Однако гнев быстро исчез, и Маргарет, бросившись на шею Тристана, жадно поцеловала его, прижимаясь всем телом.
— Ах, Тристан, я так скучала, — прошептала она и, втянув его в дом, закрыла дверь. — И очень разозлилась, когда ты не пришел сегодня утром. Но теперь ты у меня, и я не могу долго сердиться!