Ты принадлежишь мне.
— Я хочу видеть мать, — прошипела Беттина.
— Как, в таком виде? — рассмеялся он. Беттина снова покраснела, но по-прежнему старалась взять себя в руки.
— Так ты развяжешь меня или нет?
— Думаю, да. Но только если согласишься на некоторые требования.
— Ну?
— Прекрати сопротивляться…
— Снова условия и торговля? Какой же ты мужчина, если не можешь укротить меня, Тристан? — издевательски усмехнулась она, обрадованная, что может отплатить ему. — Не то что Пьер!
— Значит, Пьер? — холодно спросил он. — Вы что, в таких близких отношениях после двух дней знакомства?
— Более чем, — ответила Беттина, отводя глаза.
— Что это значит?! — взорвался он и, подойдя к постели, повернул ее лицом к себе. — Отвечай!
— Сначала развяжи меня!
— Нет, сначала ты скажешь правду, черт возьми!
— Стоит ли? — медовым голоском пропела Беттина, удивившись, что упоминание имени графа может так обозлить Тристана.
— Я могу быть очень упрямой, Тристан. Хочешь знать насколько?
Отвернувшись, Тристан впечатал кулак в ладонь, бормоча проклятия, Неужели ревнует? Как он поведет себя, если солгать и сказать, что она была любовницей Пьера? Возможно, не захочет больше держать ее на острове и разрешит вернуться во Францию.
Вновь повернувшись, он грубыми рывками освободил Беттину и отступил, пока она растирала ноющие запястья и медленно заворачивалась в простыню.
Не услышав от нее ни слова, Тристан окончательно потерял терпение, но, всмотревшись, заметил глубокую бархатистую синеву глаз.
— Ты свободна: теперь отвечай на мой вопрос, — постарался спросить он как можно спокойнее.
— Какой вопрос? — невинно улыбнулась она.
— Если хочешь играть в эти игры, Беттина, вряд ли тебе понравятся мои. Что ты хотела сказать, когда упомянула, что была в интимных отношениях с Ламбером?
— Думаю, что выразилась достаточно ясно!
— Не увертывайся! — процедил Тристан. — Он взял тебя силой?
— Ты не перестаешь удивлять меня, Тристан, — расхохоталась Беттина. — Пьер мой жених, и я уже говорила, что отдамся ему по доброй воле.
— Но только после свадьбы! Ожидаешь, что я поверю, будто ты добровольно легла в постель к мужчине чуть ли не в день первой встречи?
— Мне все равно, чему ты веришь, — ответила Беттина.
— Дело зашло слишком далеко, — взорвался Тристан. — Ты позволила ему… все?
— Да! — прокричала Беттина.
Лицо Тристана исказилось яростью, ладони сжались в кулаки. Он вылетел из комнаты, с силой хлопнув дверью, и Беттина облегченно вздохнула. Но Тристан тут же вернулся.
— Лжешь! — заорал он. — Ты ни за что не отдалась бы ему! Твоя мать жила в этом же доме.