Как бы то ни было, я выгреб из личного сейфа все бумаги, относящиеся к розыскам «Суассона», и под расписку передал их Игорю Струпинскому, который за последнее время к тайной зависти многих пошел вверх по служебной лестнице, шагая иногда через ступеньку. Меня, впрочем, предупредили, что забывать об этом деле окончательно не рекомендуется, так как на любом этапе может понадобится моя помощь. Словом, продолжали держать меня в подвешенном состоянии. Более того, после сдачи дела мне велено было возвратиться в Город и находиться на той же конспиративной квартире, якобы обменяв ее с прежним хозяином на мою московскую. Как мне объяснили, это было сделано на тот случай, если события потребуют немедленного моего включения, то есть преподнесли под видом разработанного начальством мое же собственное предложение. Я давно уже привык к подобным проделкам, и они не задевали моего авторского самолюбия.
И потекли скучные дни, когда приходилось перелопачивать горы информации в поисках крупинки «золота», которая могла бы удовлетворить руководство, оправдать существование раздутого до неприличия аппарата, состоящего в значительной своей части из «парашютистов», вроде моего нового начальника. Время от времени я встречался с Константином или связывался с ним по телефону, но у него не было никаких интересных для меня новостей. Судя по всему, он махнул рукой на мечту о двух с половиной миллионах долларов и поездке на Багамские острова и был занят, как и большинство соотечественников, поисками не бриллиантов, а тех самых прозаических ингредиентов, которые составляют "потребительскую корзинку", постепенно превращающуюся в дырявое лукошко.
Единственным, что скрашивало мое монотонное, хотя и заполненное рутинной работой чуть ли не все двадцать четыре часа в сутки существование, были редкие встречи с Вероникой, моей новой знакомой, которую я еще в мой прошлый визит сюда как-то подвез домой, вспомнив, выражаясь словами польской песенки, "свой кавалерски час". Кончалось лето, и мы бродили с ней по тенистым аллеям Гидропарка или Ботанического сада, обмениваясь редкими фразами или просто без слов, чуть ли не телепатически понимая друг друга. Не в моем обычае были такие платонические отношения, но она наотрез отказывалась зайти ко мне, а дома у нее постоянно присутствовал цербер в лице тетки, бдительно сторожившей ее добропорядочность. Вечная проблема, во всяком случае у нас, не знающих свободных номеров в гостиницах и мотелях и давно забывших о дореволюционных «мебелирашках», проблема, породившая целую серию анекдотов о сравнительных достоинствах «волги» и «запорожца» в качестве сексодрома, о муравьях и комарах — соперниках Купидона и даже вызвавшая к жизни специфическое извращение под красивым названием «вуайеризм», смысл которого состоит в подглядывании за развлекающимися на лоне природы парочками. Местные «вуайеристы», как сообщалось в газетах, разделили парковые зоны на участки, выбрали оргкомитет и строго карали нарушителей конвенции, проникавших в чужие угодья.