— Да, старик, — пробормотал Климов, — Сблизились мы с тобой. Немного. Что уж теперь! Когда ты станешь… В принципе, какая разница. Давай скорей.
— Прости, Берт! — воскликнул Орсихт, впервые в жизни завидуя человеческому телу. Люди умеют чувствовать. Умеют избавляться от эмоций — физической болью, слезами…
Ооалусу приходилось держать это все в себе.
Он с ужасом смотрел, как краснеют щеки Климова и покрываются синими пятнами. Как он хватается за горло, словно пытаясь разжать невидимые руки, перехватившие дыхание. Инстинкт выживания. Даже умирая, он цепляется за жизнь из последних сил.
Еще несколько секунд…
И вот он лежит на полу. Мертвый, с широко раскрытыми глазами, в которых застыл страх. Берт Климов боялся умереть. Действительно, боялся.
До самой последней минуты он надеялся, что Ооалус решится оставить ему жизнь. Хотя понимал, что такое вряд ли возможно.
Творец Орсихт опустился рядом с телом Берта и проник в его сознание. В последний раз…
Маленький мальчик резво скачет на лугу, усыпанном васильками. Ему хорошо. Он смотрит на Орсихта и протягивает тому руки, словно забыв, что оахтир не сможет взять его ладони в свои.
Сын… Его сын… Берт Климов не мог быть никем иным. Ведь он не знал другого отца — другого, который смог бы подарить ему мир.
«Что ты наделал, Орсихт!» — подумал Ооалус, — «ты лишил себя смысла самой жизни. Вечность. Свобода. Но где же счастье?»
Счастье лежало бездыханное, навеки ушедшее без малейшей надежды на обратный билет.
«Но ведь я могу вернуть его к жизни, — рассуждал творец, — Могу! Но зачем? Оахтиры не примут его. Заставят уничтожить. Как и его планету…
Но зачем? Зачем уничтожать то, что может стать чудом?
Да, но я забыл о маггус-корра-хо!»
И снова боль. Снова — приступ отчаяния. Ооалус вознесся к потолку, затем стремительно рухнул вниз, на тело Климова, и вдруг представил, что может владеть этой плотью. Чувствовать то же, что и он.
Сквозь мрак печали прорвался робкий лучик надежды. Ооалус собрался с мыслями и стал думать, проворачивая в сознании тысячи сложнейших задач.
Оахтиры не подвластны маггус-корра-хо. У них иные гены — намного сильнее людских. И если человек, такой, как Берт Климов, возьмет частичку генов оахтиров…
Правда, времени оставалось мало. Катастрофически мало. Но Ооалус чувствовал, что сможет что-нибудь придумать. Он все-таки творец.