— Образец ДНК и файл с историей болезни Кристины. И я уйду. — серьезно сказал Ян.
Моррис с жалостью посмотрел на друга, потом на пистолет, который он сжимал слегка вспотевшими пальцами, но поостерегся что-либо ответить. Он встал и подошел к стене, представлявшей собой огромный набор ячеек. По сигналу Морриса одна из ячеек открылась и выдвинулась вперед.
Ян вскочил и выгреб содержимое ячейки. После он стремительно ушел, бросив на прощание неловкое «прости». Пистолет остался лежать на столе.
Наверняка он не заряжен, подумал Моррис, беря его в руки. Но оказалось, что обойма полна. Значит, Ян не шутил.
Последние дни своей жизни Кристина была совсем плоха. Тело ее высохло, почернело, и передвигалась она исключительно с помощью Катрин. Держась за ее механическую руку, Тина все еще пыталась шутить.
— Смотри, какая красота, Ян. Совсем как настоящая. Мне не жаль умирать, зная, что с тобой останется моя копия. Плохо только, что у нее нет чувства юмора.
Ян молчал, глядя на обеих: цветущую розовощекую девушку-робота и поблекшую, изнуренную болезнью женщину, которую любил. В этот момент он почти ненавидел Катрин за то, что она так безлико, но так кощунственно точно походила на его возлюбленную.
Кристина умерла ночью, пока он спал. Наутро Ян обнаружил уже окоченевшее тело. И только мобильник, который Каспаров настоятельно требовал держать при себе, продолжал пульсировать и мигать одинокой лампочкой, показывая, что ловит сигнал, идущий к нему из устройства в голове Кристины. Но теперь ему нечего больше ловить. Все, что было, умерло вместе с ней.
Ян склонился над ее посиневшим лицом, но не осмелился поцеловать в последний раз. Умерло лишь ее больное тело. Скоро, совсем скоро она вернется к нему — живая и пыщущая здоровьем.
Эта мысль придала ему сил. Ян постарался закрыть свое сознание от мучительной правды, поднялся с кровати и спустился в лабораторию, где под наблюдением нанятого им ученого, формировалась новая человеческая особь — его Кристина. Прошло уже два месяца с того момента, как начался процесс развития клона. Еще через четыре Тина откроет глаза в совершенно новом, но таком привычном для нее мире.
Моррис поднялся с кушетки и подошел к окну. На улице было унылое субботнее утро, редкие лучи солнца пробивались сквозь пелену облаков. А, может быть, оно казалось Моррису таким, потому что всю прошедшую ночь он практически не спал…
Работа, исследования, эти чертовы отчеты…
Было как-то тревожно. Словно в воздухе затаилась гроза.
Прошло уже четыре месяца с момента их памятного разговора с Яном. Больше они не виделись и общались. Когда Моррис в последний раз беседовал с Кристиной около двух месяцев назад, той остались считанные дни. Смерть была написана у нее на лице, притаилась в глазах и разоблачалась в каждом движении увядших губ.