Поток рассуждений, что заполнили мою голову, оборвала резкая остановка мужчины, и я огляделась вокруг. Мы оказались перед большим зданием, который был похож на огромный деревянный хлев.
- Зачем мы здесь? - наконец спросила я, удивляясь тому, как хрипло звучал мой голос, выказывая мою слабость.
- Сейчас увидите, Ваше Величество, - его ответ прозвучал твердо, и я посмотрела на его напряжённое лицо.
В моей душе появилось пугающее предчувствие чего-то нехорошего, и я внутренне сжалась. Желание убежать, скрыться и не входить в эту дверь разрывало на части, но я была обездвижена, находясь на его руках. Мои пальцы вцепились в его плечи, а он лишь спокойно смотрел на меня своими суровыми глазами. Что-то в них было такое, и это заставило меня задрожать. Он пошел к двери, и она тут же распахнулась перед нами.
Молоденькая девушка в простой одежде и собранными на макушки волосами предстала перед нами. Замученная и уставшая, она слабо улыбнулась, но в ее глаза царило неприкрытая грусть.
- Генерал, приветствую вас, - тихо прошептала она, скорее от изнеможения, чем от страха.
На меня она даже не посмотрела, как-будто это было нормальное явление, генерал с девушкой на руках. И тут мой разум сразу выхватил слово генерал, и я немного успокоилась. По рангу он должен подчиняться мне, ведь я была его королевой. И тут же я снова занервничала, а если они решили избавиться от меня? Словно почувствовав мое состояние, мужчина бросил на меня короткий взгляд, но тут же снова посмотрел на девушку.
- Мисса, как ваши подопечные?
- Тяжело. Их количество увеличивается. Нам просто не хватает рук, чтобы всем помочь.
- Тогда вы обрадуетесь, я принес вам дополнительные руки.
Наконец девушка обратила на меня внимание, но к счастью никакого узнавания я в ее глазах не увидела.
- Она знает, что ее ждет? - с опаской спросила девушка, все так же рассматривая меня.
- Еще нет.
- Тогда прошу внутрь.
Девушка отступилась, и генерал сразу прошествовал в дверной проем. Мы остановились на входе, и невольный вскрик вырвался из моего горла. Невозможно спокойно описать то, что я там увидела.
Множество расстеленных перин, на которых лежали раненные люди, большинство женщин и детей, с мужчин только старики. Каждый из них был ранен или покалечен. На обмотанных ранах выступала кровь. Дети рыдали. Кто-то из них прижимался к матери, прячась на ее груди. А кто-то друг к дружке, и осознание того, что это происходит, потому что у них никого не осталось, заполнило мои мысли. Истерзанные, убитые горем люди. Между ними мелькали женщины. Они промывали раны, перевязывали, возились с детворой, шептали одобрительные слова.