— Это правда? Он теперь принадлежит мне? Главный евнух растерянно закивал головой. Он явно не ожидал услышать столь грубого тона. В обществе, в котором он жил, даже самый серьезный разговор не начинали прежде, чем обменяются несколькими любезностями. И уж тем более ему не приходилось сталкиваться с недовольством наложницы в тот момент, когда ей объявляли, что она становится фавориткой.
— Ты недовольна? — поторопился он прояснить ситуацию.
Шантель безразлично махнула рукой.
— Какое это имеет значение здесь? Если кого-то интересует мнение человека, то его выясняют до того, как что-то предпринять. Сейчас я просто хочу знать, почему вдруг мне отдали Кадара.
— Так захотел Джамиль, — откровенно ответил главный евнух.
— Он захотел? Ну да, конечно! — произнесла с усмешкой первая фаворитка. — А я-то по глупости забыла, что ваш великий хозяин может сделать все, что ему заблагорассудится, даже заставить вас отдать кому-то собственных рабов.
— Я получил хорошую компенсацию, — попробовал объяснить Хаджи.
— Вам повезло на этот раз, — перебила Шантель. Главный евнух покачал головой, не понимая, что ее так рассердило.
— Если тебе не нужен Кадар… — начал было он, но договорить опять не успел.
— Вы мне так и не сказали, почему его отдали мне.
— Каждая фаворитка имеет собственного евнуха. Ты должна была бы уже знать это, — удивленно ответил Хаджи-ага.
Следующая ее фраза обескуражила старика.
— Я не фаворитка, Хаджи, — воскликнула Шантель, рассерженная настолько, что забыла о вежливости. — Я уже знаю кое-что о ваших порядках. Мне отлично известно, что наложница не может стать фавориткой, пока хоть однажды… — девушка растерянно оглянулась по сторонам, пытаясь подобрать нужные слова. — Ну, в общем, я не соответствую главному требованию, которое предъявляется к фаворитке.
— Значит, ты опять не…
— Да, у нас ничего не было.
— Я был уверен, что сегодня утром… — Он не завершил фразу, видя, что Шахар, не дослушав, выразительно закачала головой. — Забавно, — с некоторым недоверием добавил он.
— Не очень, — фыркнула она. — Вы оказались излишне самонадеянны и поторопились, вот и все.
— Не совсем так, Шахар.
Ей уже стало надоедать доказывать Хаджи очевидную, как ей казалось, истину.
— Я же вам сказала…
— Это не имеет значения. Ты здесь, потому что Джамиль приказал переселить тебя сюда. Ты в любом случае теперь его первая икбаль, независимо от того, успела ли ты разделить с ним ложе или нет. Конечно, то, что ты сообщила, необычно, но мы здесь не для того, чтобы обсуждать желания дея.
— А если я не хочу оставаться здесь? Ой нет, никто ни о чем не спрашивает меня саму, у меня нет никакого выбора. — Объяснение причин собственных обид навело Шантель на мысль, которую она тут же произнесла вслух: