— Сколько?
— Но, Хаджи-ага, мой господин, пожалуйста… Что же я скажу моим покупателям?
— Правду. Или предложи им кого-то другого. Вот ее, — Хаджи-ага указал на Жанну, и было заметно, что Шариф несколько успокоился. Француженка, вне сомнений, была весьма привлекательна. Он и раньше подумывал о том, чтобы предложить ее в качестве утешительного приза тем покупателям, которые проиграют в закрытых торгах за англичанку. Конечно, она постарше и не девственница, но по крайней мере тоже блондинка.
— Сколько? — повторил Хаджи-ага.
— Я надеялся по крайней мере на пять тысяч пиастров.
Чернокожий человек даже не повел глазом.
— Я дам три.
— Невозможно! Я не соглашусь менее чем на четыре с половиной тысячи.
— Три с половиной и благодарность моего господина.
— Ну, раз вопрос ставится таким образом, я не могу отказаться, — произнес, кланяясь, Хамид Шариф. Когда он выпрямился, на лице его была широченная улыбка.
— Отлично! Это почти не заняло времени, — прокомментировала произошедшее Жанна, когда мужчины отошли от Шантель и остановились около чернокожей принцессы.
Шантель ответила не сразу. Она была в легком шоке. Ведь именно ее только что купил человек, достаточно пожилой, годящийся ей в деды. К Тому же человек с такой черной кожей, которую она никогда не видела до того, как попала на Варварский берег.
— Я… я не разобрала всего, что они говорили, — наконец произнесла она, глядя широко раскрытыми бархатными глазами на подругу. — Этот человек в самом деле купил меня?
— Да, — быстро заговорила Жанна, не скрывая своей радости. — И, насколько я понимаю, твое место на аукционе теперь достанется мне. О, это лучше, чем я могла представлять в своих мечтах! А тебе, крошка, можно больше не беспокоиться об оскорбительных для тебя торгах. Все кончено. Теперь у тебя есть хозяин и господин.
Все кончено? Да, так оно и есть. Ей не надо больше бояться, что на торгах ее заставят раздеваться перед дюжиной мужчин, — ведь, несмотря на обнадеживающий рассказ Жанны, до сих пор такая опасность существовала. Теперь все. Ее продали. И купил ее этот старый человек. Может, ему только и нужно, что осознавать себя ее хозяином. Неужели и такому старику действительно нужно, чтобы в его постели была женщина?
— Интересно, кто же это такой, что Хамид Шариф рискнул из-за него озлобить своих клиентов? Он, должно быть, очень важная птица, — предположила француженка.
Шантель не ответила, ее внимание было занято наблюдением за мужчинами, которые, похоже, опять торговались, на этот раз по поводу цены африканской красавицы. Что бы это значило?