О нет. Краснею, как помидор, старательно избегая зрительного контакта.
– Ничего.
Роберт хихикает и накрывает ладонью мой живот. Вот же подлец, издевается!
– Начиталась про оргазмы и еще стесняется. – Он целует меня в волосы, заправляет прядь за ухо и ложится рядышком.
– Мне непривычно говорить об этом… даже теперь.
– Маленькая ханжа.
Ханжа?!
– Неправда! – громко возражаю я.
– Да, не спорь, – настаивает он.
Что ж, может быть, чуть-чуть, думается мне.
События последних месяцев пролетают у меня в подсознании. Нью-Йорк, Ист-Сайд, Эддингтоны, компания… а каков итог?
– Не думала, что каникулы обернутся…
– Чем?
– Всем. – Я вспоминаю свой первый день в ED Group и прыскаю от смеха.
– Что такое? – Он хмурится.
– Ничего, вспомнила собеседование с Кейном.
– И как это было? – любопытничает Роберт.
– Я думала, что умру от страха! Никогда раньше не ходила на собеседования, да еще и в такую компанию.
– Впечатлена? – Он самодовольно ухмыляется.
Нарцисс!
– Это слабо сказано. Я и не подозревала, что меня возьмут в отдел кадров… Кстати, твоих рук дело?
– Нет. Я вообще ничего о тебе не знал, пока мы не столкнулись в кабинете у Брюса.
Как так?
– Разве не ты решаешь, кого брать, а кого нет?
– На такие должности, – он делает ударение на слове «такие», – не я.
– А-а-а.
Все ясно, не царское это дело.
– Потом я расспросил Брюса, позвонил матери и решил приехать и извиниться.
Ничего себе, какие подробности! А я-то думала…
– Ага, это было очень похоже на раскаяние!
– Меня так зацепила твоя дерзость…
– Дерзость? Да я была вежлива, как никогда!
– Нет, – он качает головой, – и ты так забавно смущалась, что я нашел в этом нечто особенное.
Притворяюсь равнодушной, а внутри все распускается, как бутон. Он нашел во мне нечто особенное. Такого мне еще никто не говорил.
– И? – Я жажду продолжения.
– И вот. – Он кивает на постель.
Естественно, я снова краснею.
Роберт улыбается, затем бросает взгляд на часы.
– Четыре утра. Нужно поспать.
– Здесь красивый рассвет, – подмечаю я, – не такой, как в Нью-Йорке.
– Хуже?
– Нет. – Пытаюсь подобрать фразу. – Просто в Нью-Йорке ты ощущаешь себя так, словно времени совсем мало, а сделать нужно очень много. А здесь хочется мечтать, спокойно, неторопливо…
– Да ты философ, Китти-Кэт. – Он укрывает меня одеялом, а сам подбирает разбросанные по полу подушки.
Китти-Кэт.
– Что еще за Китти-Кэт? Откуда ты это взял?
– Придумал специально для тебя.
– Зачем?
– Тебе идет.
Я фыркаю.
– Идет какая-то кошачья кличка?
– Тебе не нравится?
Хм. Я бы не сказала, что нет, но…
– Не знаю… пока не поняла.
– Тебе нравится, – утверждает Роберт. – Ты всегда смущаешься, когда я называю тебя так.