— Это не особенно важно, — продолжал я, — но без моего разрешения Ты не имеешь права рассказывать об этом кому бы, то, ни было. Ты меня поняла?
Она кивнула, как она могла, моя рука неподъёмным грузом прижимала её голову к земле. Убедившись, что неожиданностей не будет, я убрал руку.
— Вы говорите на английском языке? — переспросила она, с любопытством.
— Да, — подтвердил я.
— Значит Вы здесь, чтобы спасти меня и других девушек? — прошептала она с надеждой. — О-о-о! — только и смогла выдохнуть рабыня, когда её голова была снова зажата, на этот раз моя рука держала её под подбородком, а мои пальцы сдавили щёки по обеим сторонам челюсти.
— Где твой ошейник? — строго спросил я.
— В караване.
— В караване, что? — переспросил я.
— В караване, Господин! — сразу исправилась девушка.
— Кто Ты?
— Мне сказали, что я — рабыня, — с трудом ответила она, моя рука, твёрдо удерживала её подбородок. — О-о-о! — послышался стон, её голова отклонилась ещё дальше назад, под властью моего сурового захвата.
— Кто Ты?
— Рабыня! — напряженно пробормотала она. — Я — рабыня, Господин!
— Ты всё ещё думаешь, — продолжил я допрос, — что Вас кто-то будет спасать?
— Нет, Господин, — сказала она. — Нет, Господин!
— Никакого спасения для тебя не будет. Ни для тебя, ни для любой другой на вашей цепи.
— Да, Господин, — шёпотом ответила она. — Мы — рабыни.
— Тебе удобно говорить о своём рабстве на родном языке? — поинтересовался я.
— Да, Господин.
Я пристально смотрел ей в глаза. Не выдержав, она отвела взгляд.
— Почему Ты решила, что я мог бы подумать о вашем спасении? — задал я ей вопрос.
— Разве Вы не с Земли?
— Когда-то был, — согласился я.
— Но ведь тогда, Вы должны сочувствовать к нашему тяжелому положению, похищенных с Земли и порабощённых женщин.
— Женщины Земли часто бывали порабощены, — начал я объяснять свою точка зрения. — Неволя не новинка для земных женщин, и их готовность для ошейника долгое время не оспаривалась. На Земле в этот самый момент множество женщин удерживаются в неволе вполне законно, и есть немало других, трудно представить их численность, кто находится в неволе тайно.
Также, всегда в истории человечества, как в прошлом, так и сегодня, многие женщины обнаружили себя порабощенными. Твои неприятности и тяжелое положение, пожалуй, далеки от уникальности. Ты, и те другие с тобой, являетесь просто ещё одной горсткой рабынь, порабощённых женщин, всего лишь новые и свежие экземпляры исторически обоснованного товара.
— Да, Господин, — прошептала она сквозь сжатые челюсти.
Я убрал руку с её горла и лица. Она задыхалась, ей было жутко, но она лежала рядом со мной, не шевелясь. Грудь девушки поднималась, под тонкой тканью рабской туники.