Толпа ответила страшными криками. У гореан довольно примитивное, но справедливое отношение к честности и обману.
— Каким должно быть её наказание? — вопрошал аукционист.
— Рабство! — выкрикнули сразу несколько голосов.
— Да, но она уже — рабыня, — заметил аукционист, — хотя, возможно, она ещё не знает это.
— Пусть тот из нас, кто купит эту самку тарска, заставит её спину расплатиться за это мошенничество, — высказал своё мнение один из покупателей, — И пусть наказывает её подольше и получше, чтобы больше не обманывала.
— Это приемлемо? — спросил аукционист у мужчин в зал.
— Да, — отозвалось сразу несколько мужчин.
— Я лучше, чем она, — услышал я женский голос около меня. Я почувствовал, как мою руку мягко охватили нежные пальчики. Я посмотрел вниз, и вспомнил её. Я столкнулся с ней рядом с торговой зоной Сэйбара, перед началом продаж. Она была варваркой, рабыней, девушкой таверны. Её называли Джинджер.
— А я думал, что Ты была занята, — сказал я. Она прижалась губами к моему рукаву.
— Он нанял меня для ан, — почти промурлыкала она. — Он заставил меня хорошо ему услужить.
— Великолепно, — похвалил я рабыню.
— Теперь я не занята, Господин, — прошептала маленькая шлюшка, глядя на меня снизу.
— Не слушайте её, Господин, — раздался жаркий голос с другой стороны. — Пойдёмте со мной, скорее, в таверну Рассела. Я сделаю Вашу ночь незабываемой наслаждением.
Я посмотрел налево. Там стояла темноволосая девушка. Она, также, разумеется, была девушкой таверны, но она была облачена несколько иначе, чем Джинджер. Вкус или деловая хватка их владельцев различались. Рабы, конечно, одеваются так, как это нравится их хозяевам.
— Я, тоже, варварка, Господин, — призналась она. — Я — Эвелин.
На ней был надет чёрный обтягивающий топ без бретелек и короткую, черную же, шелковую юбку с оборками, украшенную красной вышивкой и усиленную кринолином. Чёрная лента туго обхватывала горло Эвелин под её ошейником. Красная лента, соответствующая художественному оформлению юбки, стягивала её волосы. На ней не было чулков или обуви. На Горе подобная одежда для рабынь не принята. Её костюм, как и тот, что был на Джинджер, короткое украшенное бисером, свободное платье с бахромой, сшитое из тёмной кожи, с украшенным бусами ножным браслетом, копировал одежду, в которой краснокожие рабовладельцы считали целесообразным видеть своих белых рабынь, если вообще разрешали им одежду. Подозреваю, что подобная одежда является наследием других времен и других мест. Большинство предметов одежды гореан, конечно же, тех, что носят люди, прослеживается до земных предков. Я смотрел на белые груди Эвелин, приподнятые и чётко очерченные тугим топом, выставленные на показ для удовольствия мужчин.