Но все же подобная возможность предоставилась ей намного раньше, чем это Лесли предполагала. Воскресным вечером в их отделение поступил пациент, побывавший в страшной автомобильной катастрофе, и мисс Робертс, дежурный хирург, решила, что необходима немедленная операция.
Ночная сестра окинула палату тревожным взглядом.
- Вам необходимо побыстрее доставить пациента в операционную, сказала она Лесли. - Больше некому.
Лесли изо всех сил старалась скрыть охватившее ее нервное возбуждение. Она никогда раньше не принимала участия в операции, за исключением тех нескольких случаев, когда ей с галлереи довелось наблюдать за происходившем в операционной, и тогда она была потрясена той странной драматичностью ситуации. Нет ничего удивительного в том, что все в больнице называли это место операционным театром! Ослепительные белые лампы, хирурги и операционные сестры в стерильных халатах, скрытые под масками лица, и живыми кажутся только глаза - все они были похожи на актеров, играющих свои роли в этом неведомом спектакле.
Но сегодня в операционной царила атмосфера всеобщего напряжения, и когда мисс Рбертс в конце концов сняла с лица маску, уже только по одному выражению ее лица можно было догадаться, что шансы пациента выжить были крайне малы.
- Нужна будет еще одна операция, - тихо проговорила она. - Это его единственный шанс.
- И отнюдь не вселяющий надежды, - отозвалась на это операционная сестра.
- Я знаю. И есть только один человек, кто сможет сделать это. - Мисс Робертс обернулась к Лесли. - Помогите мне снять халат, сестра. Я сейчас позвоню мистеру Редвуду.
Филип Редвуд прибыл в больницу в пять часов утра. Пациент был все еще на столе, и когда хирург выступил вперед, все взгляды были устремлены на него. Буквально на секунду его взгляд задержался на операционной сестре, подошедшей, чтобы надеть ему маску. Затем он что-то тихо сказал анестезиологу, заглянул в историю болезни и приступил к делу.
Запарившись в длинном белом халате и непривычной маске, Лесли зачарованно следила за тем, как становилась все более очевидной сложность и деликатность операции. Редвуду не было необходимости спрашивать тот или иной инструмент: операционная сестра в точности предвосхищала каждое его желание. Один раз упал и зазвенел о кафельный пол оброненный скальпель. Все вздрогнули от неожиданности, все, кроми одного высокого, с ног до головы облаченного во все белое человека, склонившегося над кроваво-красным надрезом. Он лишь однажды взглянул вопросительно на анестезиолога, и когда тот утвердительно кивнул, снова склонился над столом.