— Что ты! — улыбается она. — В них только танцевать, а не работать. С такими каблуками быстро с лестницы слетишь.
Она надевает платье в голубой горошек, расчесывает длинные светлые волосы и свертывает их в большой узел на затылке.
Такой мать Ришке нравится. Он смотрит в угол, где висит на гвозде ее серая рабочая куртка. Она застирана до белизны, но все равно зеленые и синие пятна не отмылись. Это накапала на куртку краска, когда мать красила двери и стены в больших домах.
— Ты выбрось эту куртку, —советует Ришка. — Ты купи себе новую.
— Вот еще! — смеется мать. — —Она совсем крепкая. И заслуженная. Я в этой куртке знаешь сколько квартир покрасила?!
Она вдруг наклоняется к Ришке и говорит весело:
— А сейчас я иду на собрание, и мне выдадут премию. Вот!
— Ма! — вскакивает Ришка. — Ма, ты мне ласты купи.
— Какие там ласты! Путевку в лагерь —раз. Учебники к новому году —два. И… — она озабоченно оглядывает его, — и штаны с туфлями — три. Вторые штаны за год. Надо же!
Из глаз ее исчезает теплота и появляется обычное строгое выражение. Штаны у Ришки действительно никуда не годятся. А ведь он их берег. Сначала. Снимал, когда приходил из школы, чистил щеткой и даже однажды погладил. Из глаженья ничего путного не получилось: на штанине появилась подпалина. После стирки она побледнела. Но след виден и сейчас. Такие штаны Ришке разонравились. Он перестал их беречь.
Он надеялся, что мать купит новые. Но она не покупала. Она ругала Ришку, зашивала дырки и выводила пятна бензином. Она выкидывала из карманов мотки проволоки, гвозди и металлические шарики. Приходилось потом все это выбирать из мусорной корзины и перепрятывать.
— Ласты нужнее, —скорбно говорит Ришка.
— Потерпи, — смягчается мать. — Вот премируют еще раз, И я куплю тебе ласты. И портфель.
— А когда? Скоро?
— Осенью. Школу сдадим досрочно. Я уж постараюсь!
— Ого, так долго ждать!
Ришка и Вакса провожают мать до ворот. Потом бесцельно бродят по двору. Лучше бы не начинать разговор о ластах. Только расстроился.
Идет с работы отец шкипера Шима. Кроме портфеля, в руках у него большая коробка. А вдруг настольный теннис?! Конечно, для Шима. Хо–хо! Сейчас они сыграют…
Ришка вертится у крыльца, заглядывает в окна, но войти в дом не решается — мать Шима не очень‑то жалует его. Ришка велит Ваксе полаять. Она добросовестно лает. Но Шим все равно не показывается. А только что слышался его голос.
— Вот жмот!
Ришка подозревает, почему скрывается Шим. Струсил тогда при докторе, отсиделся на крыше, а теперь стыдно.
— Козел, — ворчит Ришка. — Выносил бы теннис…