— Ласты?! Мне? Насовсем?
Как во сне, он надевает голубые ласты.
— Пожалуй, немного великоваты… — сомневается продавец.
— Нет, нет! Не великоваты совсем, — пугается Ришка.
— Можно подтянуть ремешки, — наклоняется к нему продавец, а Ришке хочется обнять его.
Он передает матери пакет с брюками и коробку с сандалиями. Он прижимает ласты к груди и спешит увести мать из магазина. Ришка очень боится: вдруг мать передумает?
* * *
В новых сандалиях он является к Вере Павловне. Она сразу замечает его обновку и просит несколько раз пройтись по комнате — надо же ей полюбоваться. Потом он рассказывает про ласты и брюки и обещает привезти ей с моря редкие ра–ковины. Теперь‑то он может нырять на самое глубокое дно и даже уплывать к горизонту. У него есть ласты!
Ришка прыгает перед ее кроватью на одной ножке, но приходит медицинская сестра — сделать Вере Павловне укол, ион отправляется в коридор. Он снимает сандалии и стирает ладошкой пыль с носков. Мировые мокасины!
— Мальчик, — подходит к нему сестра, — ты посидишь с ней? Только не разговаривай много. Вера Павловна очень больна.
Ришка тускнеет, забывает про мокасины и ласты.
— Разве она не поправляется?
— Пока нет. Сердце у нее усталое. Так не уходи. Вере Павловне нельзя одной.
Он садится у ее кровати.
— Когда я уеду в лагерь, с кем вы останетесь?
— Сама с собой. А потом ко мне приедет племянница.
— Вам нельзя сама с собой. Вы больная.
— Мне не так уж плохо. И в старости всем нездоровится. Лучше давай почитаем.
— Нет, вам нельзя.
— Тогда я расскажу тебе про Тура Хейердала и его плот Кон–Тики.
— Вы уже рассказывали, — непреклонен Ришка. — Тур со своими уехал с Таити. Они даже бросили в воду белые венки.
Ей приходится покориться. Она дремлет, а Ришка варит кофе и мажет маслом хлеб. Приходит Федор Степанович. Ришка манит его в сторону. Скоро ли поправится Вера Павловна? Трудно сказать… Ей нужен покой и… и добрый друг. Скорее бы приезжала ее племянница.
— Тебе же надо собираться в лагерь, — вспоминает доктор. — Иди, Ришка.
«Ей нужен добрый друг…» — думает он, прощаясь с Верой Павловной. Он открывает дверь на лестницу. Стоп! Едва не забыл новые мокасины!
Дверь в комнату приоткрыта, и слышно, как доктор уговаривает Веру Павловну лечь в больницу. Она отказывается: дома стены помогают. День–другой, и она поднимется. Но доктор протестует: не день и не два, а много больше. Ей нужны внимание и забота, а он, Федор Степанович, и Алешина мать могут приходить к ней только вечером.
— Вот и спасибо. А днем мне хорошо — пока у меня есть друг.
Что такое она говорит? Ришка — ее друг?! Она поправляется от его забот, оттого, что он приходит и рассказывает про Ваксу, ласты и свои капитанские дела! И Ришка, оказывается, очень способный и будет отлично учиться. Надо бы познакомиться с Ришкиной матерью...