Она смотрела на него доверчиво, говорила искренне, но Максим нахмурился и сказал уже знакомое:
— Я сам…
И отошел. На Таню он больше не обращал внимания. Она постояла в недоумении и вышла.
Все шло по–прежнему, В классе Таня и Максим не разговаривали, встречаясь утром, еле кивали друг другу. Но когда на алгебре его вызывали к доске, Таня волновалась. Максим отвечал медленно. За это ему снижали оценку. Таня огорчалась больше самого Максима.
Сейчас Таня стояла и думала: идти к Максиму или нет? Лешка ждал.
— Алексей, —сказала Таня, — пойдем вместе, а?
Алексей моргнул и сказал, что пусть лучше Таня идет одна, он ее подождет. Лешка хорошо знаком с Максимом!
Совсем недавно в 4 «А» выпускали стенгазету. После долгих уговоров и пререканий с Симочкой Максим согласился помочь. Он очинил цветные карандаши и начал ими рисовать, но Симочка все ходила вокруг него и жалобно просила, чтобы красками. Она специально для газеты купила замечательные краски в тюбиках. Максим ее не слушал. Симочка залилась горькими слезами. Брат не обращал на нее внимания и, конечно, сделал бы по–своему, но пришла мать. Опа‑то сразу заметила слезы дочки и велела сыну красить красками.
— Ладно, — буркнул Максим, — пусть красками. Но больше меня не просите. Больше не буду!
В это самое время явился помогать Максиму Лешка Кондратьев. Максим был сердит и заставил Лешку мыть кисточки и менять в блюдечках воду. Кондрату это не понравилось. Он сказал, что хочет рисовать, а не заниматься всякой чепухой.
— Делай, что велят, — прикрикнул Максим.
— Хоть одну букву дай покрасить, — клянчил Лешка.
Максим не удостоил его ответом. Тогда Кондратьев самовольно взял карандаш и начал рисовать Кремль.
— У вас в отряде все такие неслухи? — спросил Максим.
— Нет, — вздохнул Лешка, — половина тихих.
Максим улыбнулся, сказал, что Лешка за словом в карман не лезет, и взял в руки резинку. Симочка и Кондратьев затаили дыхание: неужели сотрет такой красивый Кремль?
Но Максим стирать его не стал, только подправил и велел Лешке раскрашивать.
Газета получилась великолепная. Симочка бурно радовалась.
— Так запомни, — повторил Максим, вытирая руки, — запомни: больше не проси. Больше рисовать не буду.
Лешка это запомнил и идти к строптивому Максиму отказался. Даже Симочка сомневалась в успехе. И, пожалуй, не зря: Максим и головы не поднял от книги, когда девочки вошли в комнату.
— Встань и поздоровайся с Таней, — приказала Симочка.
Максим встал, кивнул и снова уткнулся в книгу. Таня тоже кивнула и принялась пристально рассматривать рисунки, которыми была увешана вся стена над столом Максима. Симочка фыркнула: нашла время любоваться Максимкиными художествами!