Все молчали, но Симочка долго молчать не любила. Она решительно спросила, будет ли Таня разговаривать с Максимом.
— Буду… буду. Подожди.
Но Симочка ждать не хотела. Она взяла Таню за руку и подвела к брату:
— Разговаривайте! — приказала она. — Лешка ждет.
Максиму и Тане вдруг стало очень смешно. Они так весело смеялись, что не удержалась и Симочка, хотя смеяться‑то было не над чем.
Наконец Таня рассказала Максиму про рисование. Он задумался, молчит. Очень плохой у него характер, даже мама говорит, что он трудный человек.
И вот трудный человек неожиданно поворачивается к сестре:
— Слушай, председатель совета отряда, поклянись, что не полезешь в это дело!
Синие глаза председателя обиженно суживаются. А когда она лезла не в свое дело? У нее и без того нет времени, у нее…
— Знаем, знаем и тебя и твои дела, — перебивает Максим. —Таня, если Симка не будет командовать, то уж так и быть…
Симочка пожимает плечами. Пожалуйста, она больше не будет с братом даже разговаривать!
— Вот и хорошо, — улыбается Максим и с книжкой уходит из комнаты. Таня не успела его и поблагодарить.
— Не обращай на него внимания, — утешает ее Симочка. — Он у нас невоспитанный, — грустно вздыхает она.
— Вот это тепловозик! Скажи, Федя?
Восхищенными круглыми глазами Лешка взглянул на Федора. Тот оторвался от книги, мечтательно кивнул. Тепловоз действительно был великолепным. Несколько минут Федя вспоминал сегодняшнюю экскурсию на железную дорогу. Но сумерки за окнами стали густо–лиловыми, а к занятиям друзья только–только приступили. Федя встревожился: успеют ли они с Лешкой сегодня выучить все уроки? Он дал слово отцу, улетевшему на несколько дней, честно выполнять все задания.
— Пиши, — бросил он Кондратьеву и сам склонился над тетрадкой.
Но Лешка писать не мог. Как можно заниматься какими‑то упражнениями по грамматике, когда два часа назад он собственными глазами видел настоящий тепловоз! Он трогал всякие сложные приборы и рукоятки из меди, бронзы и никеля, с помощью которых управляется тепловоз, смотрел в широкое зеркальное окно кабины машиниста. Как хорошо все видно вокруг! Лешка приподнялся на носках и на минуту представил себя настоящим бывалым машинистом. Рука его твердо держит рукоять управления, его зоркие глаза впились в бесконечную даль…
«Вперед, водитель тепловоза Алексей Кондратьев! Вперед, путь открыт!»
И Алексей Кондратьев совсем позабыл, что он не машинист, а только четвероклассник Лешка. Он повернул ручку, и...
— Стоп, малыш! Отчаливай‑ка от управления! — строго сказал машинист товарищ Железнов. — Бедовый ты парнишка, — добавил он уже помягче.