— Симочка! — позвала мать.
Дочка не откликнулась. Тогда мать вопросительно взглянула на сына: не ты ли, мол, братец, причина горьких слез сестры? Но братец отрицательно покачал головой, прямо глядя в материнские глаза. Обеспокоенная мать вернулась к всхлипывающей дочке.
— Помочь могу? — Она наклонилась к Симочке, приглаживая ее растрепавшиеся волосы.
Серафима уныло посмотрела на мать и пробормотала, что рассказать ничего не может, потому что дала честное пионерское слово.
— Кому? — осторожно спросила мать.
— Кому‑то…
Мать задумалась, а в это время Максим вспомнил про свою пятерку по истории и закричал:
— Мама!
Она испуганно обернулась.
— Я получил пятерку! Посмотри!
— Ох, разве можно так пугать?! — укоризненно сказала мать, но тут же радостно улыбнулась и взяла в руки Максимкин дневник. Выведенная красными чернилами, там стояла красивая пятерка. .Максим принялся снова рассказывать про Георга Вашингтона, а затем объявил, что идет заниматься — готовиться к сочинению.
Мать предложила дочке вместе пообедать. Но Серафима опять скрылась за дверью и пробурчала:
— Не могу… Я расстроенная…
Немного погодя бочком вышла из своего угла и уселась за стол рядом с матерью. Ела она нехотя, часто задумывалась. Мать незаметно наблюдала за дочкой, но спрашивать не спрашивала.
ОШИБКА ПРЕДСЕДАТЕЛЯ СОВЕТА ОТРЯДА
Сочинение о Евгении Онегине хотя с трудом, но продвигалось. Была в третий раз с карандашом в руках прочитана статья Белинского. Был составлен план и выбран эпиграф. На все ушло много времени. Максим встал, потянулся после трудов праведных и только теперь увидел, что совсем темно и давно пора закрывать ставни. Он вышел из своей комнаты и натолкнулся на сестру. Симочка стояла в пальто перед часами и внимательно смотрела на стрелки.
Максим бы в хорошем настроении — дело с сочинением ладилось. Он легонько дернул сестру за конец длинной толстой косы и отскочил: Симочка должна была перейти в наступление. Но она не двинулась с места, только подняла на брата серьезные глаза и спросила почему‑то шепотом:
— Максимка, ты… не знаешь, где вокзал?
Брат удивился. Зачем ей вокзал?
— Ну чего ты пристал? — жалобно протянула Симочка. — Я спрашиваю просто так…
Опять просто так! Максим вспыхнул и заявил, что ничего ей не скажет. Он вышел на улицу. Ветер гонял и крутил по дороге снежную пыль. Начиналась метель. Пока Максим закрывал ставни, его свитер запорошило снегом. Ему это очень понравилось, он подставил ветру голову, зажмурил глаза, стал ловить ртом колючие мелкие снежинки. Когда у него замерзли уши и нос, он набрал полные пригоршни снега и побежал в дом. «Попугаю Симку!» — решил Максим, уже забыв о размолвке с сестрой.