— Ты знала? — тихо и нерешительно повторила Кэтрин, глядя куда-то в пространство. — Но откуда? — И она начала, как ребенок, дергать кисточку на материнском пальто.
— Ты все мне рассказала в первый же вечер, Кэтрин. Да, ты говорила о нем на тысячу ладов — и при гостях за ужином, и когда речь шла о книгах, — все было понятно, стоило тебе войти в комнату и произнести его имя.
Казалось, Кэтрин обдумывает слова матери. Затем она мрачно заметила:
— Я не собираюсь замуж за Уильяма. И еще Кассандра…
— Ну да, и еще Кассандра, — ответила миссис Хилбери. — Признаюсь, сперва мне было немного обидно… Но в конце концов, она так чудесно играет на фортепиано! Расскажи, Кэтрин, — вдруг попросила она, — куда ты ездила в тот вечер, когда она играла Моцарта, а ты думала, что я сплю?
Кэтрин с трудом припомнила события того дня.
— К Мэри Датчет, — ответила она.
— Ах вот как… — произнесла миссис Хилбери несколько разочарованно. — А я представляла такую чудесную романтическую историю…
Она взглянула на дочь. Кэтрин вздрогнула под этим взглядом, невинным и проницательным одновременно; она покраснела, отвернулась, потом снова взглянула на мать.
— Я не люблю Ральфа Денема, — сказала она.
— Не стоит выходить замуж без любви, — ответила миссис Хилбери. — Но может быть, тут что-то другое?
— Мы хотим видеться время от времени, может, даже часто, но оставаться при этом свободными, — продолжала Кэтрин.
— Видеться здесь, или у него дома, или на улице. — Миссис Хилбери прикидывала вслух варианты, и ни один из них ей не нравился. Ясно было, что у нее есть свои источники информации и, разумеется, множество «нелепых писем» от сестры мужа.
— Да. Или уехать в деревню, — закончила Кэтрин.
Миссис Хилбери вдруг расстроилась и, по своему обыкновению, отвернулась в поисках утешения к окну.
— Тогда в магазине он был так заботлив… А как он сразу же отыскал руины! Мне с ним было так спокойно…
— Спокойно? Нет, он страшно безрассудный! Он хочет бросить работу и поселиться в домике в деревне и писать книги, но у него нет ни копейки денег, зато есть множество братьев и сестер, и он их содержит.
— А мать у него есть? — поинтересовалась миссис Хилбери.
— Да. Почтенная пожилая дама, седая. — Кэтрин рассказала, как ездила к Денему, и миссис Хилбери узнала, что его дом ужасно некрасивый, но Ральф безропотно все терпит, и все там держится на нем, и у него комнатка под самой крышей с потрясающим видом на Лондон и еще ручной грач.
— Несчастная старая птица, живет в углу, облезлая, — сказала Кэтрин так нежно, словно говорила не о граче, но о человечестве, ждущем, чтобы Ральф Денем пришел и утолил его страдания.