Время тянулось медленно: долгие тропические дни с солнцем и морем, еще более длинные ночи лунного света и любви. Ничто не нарушало их уединения, даже добродушная домоправительница, которая приходила рано утром и уходила в полдень. Все, что они делали, было обыденным, но то, что они это делали вместе, — пусть даже только наблюдали за рыбацкими судами, следующими в Поттерс-Кей, или за дельфинами, выпрыгивающими из воды в лагуне у Парадиз-Бич, становилось необычным и радостным.
Иногда ночью, просыпаясь в объятиях Эдварда, Оливия слышала тихий шепот моря, тогда она старалась не думать о том, что это чудо может когда-нибудь кончиться.
Но всему на свете бывает конец. Настал день, когда Эдвард нанял двухмачтовую шхуну, на которой они уже совершили плавания на Кэт-Айленд и Сан-Сальвадор, чтобы посетить Эксумас, один из цепочки островов, который, как утверждал Эдвард, был неправдоподобно прекрасен.
На полпути туда один из матросов вышел на палубу и сообщил Эдварду, что ему звонят.
Оливия заметила, как он сразу напрягся.
— Дела, — сказал он натянуто, и она вспомнила тот телефонный разговор, который недавно прервала.
Она кивнула и дотронулась до его щеки.
— Все в порядке, — сказала она, — я понимаю.
Она ждала на палубе, ее волосы теребил теплый бриз, белые паруса шхуны плескались на фоне синего неба. Оливия полюбила эти острова. Вначале она видела их лишь на глянцевых туристских проспектах, теперь уже воспринимала их такими, какими они были на самом деле, — яркими драгоценными камнями в лазоревом море.
Она услышала какие-то звуки, повернулась и увидела Эдварда, выходящего из рубки.
— Эй, — махнула ему рукой Оливия, но он даже не взглянул в ее сторону. Вместо этого он отрешенно подошел к борту, засунув руки в карманы короткой куртки, и уставился вдаль.
Улыбка исчезла с лица Оливии. Она не видела его глаз, но почувствовала напряжение во всем его облике. Где-то внутри она ощутила неприятный холодок. Оливия встала и медленно подошла к нему.
— Эдвард? — она немного подождала, а потом подошла к нему. — Эдвард, случилось что-нибудь?
Он медленно повернулся и взглянул на нее. У Оливии упало сердце, когда она увидела его глаза.
Ярость, господи, какая ярость…
Но вот он улыбнулся, напряжение исчезло.
— Извини, дорогая, что меня не было так долго.
Оливия положила ладонь на его руку.
— Этот звонок означал плохие новости?
— Да нет… нет. Всего лишь… — Он перевел дыхание. — Дела, — сказал он коротко, — ты знаешь, как это бывает.
Точно так же Эдвард отвечал ей и в прошлый раз.
— Твой купальный костюм сводит меня с ума. — Эдвард обнял ее за талию. — Надо, чтобы был принят закон, запрещающий красивым женщинам носить такие вещи.