Это позволяло ему в случае невозможности захватить склад — уничтожить его массированным ракетным ударом с расстояния в несколько километров. Вот где слились все образования и боевой опыт Доватора — химика, лихого кавалериста и разведчика-аналитика. Вот почему он стал первым в Красной армии кавалеристом, использующим ракетные установки. Так что его кавгруппа шла в атаку на немецкие части не только с саблями, вот чем и он, и его боевые результаты отличались от других кавалеристов, в том числе и использующих рейдовую тактику».
В своих воспоминаниях не пройдет мимо личности Льва Михайловича и Д. Ортенберг — генерал-майор, известный военный журналист и главный редактор «Красной Звезды»: «Боевая слава Доватора загремела еще в дни Смоленского сражения. На рассвете 28 августа под его командованием сводная кавалерийская группа кубанских, донских и терских казаков общей численностью 3500 сабель прорвала оборону противника и вышла в район Демидов — Духовщина. Перед Доватором была поставлена задача дезорганизовать тылы 9-й немецкой армии. Казаки совершали дерзкие налеты на тыловые гарнизоны противника, громили его штабы, нарушали линии связи, взрывали склады и мосты на важнейших коммуникациях. Их боевая деятельность не на шутку переполошила неприятельское командование. Последовали грозные приказы о непременном окружении и уничтожении группы Доватора. Для этого противнику пришлось в разгар боев под Ельней снять с фронта до двух пехотных дивизий, 40 танков, значительное количество бомбардировщиков и штурмовой авиации. А цель так и не была достигнута. Кавгруппа выскользнула из готового уже сомкнуться кольца и относительно благополучно вновь перешла линию фронта, вернулась к своим.
Наши корреспонденты Хирен и Милецкий перехватили Доватора у самой линии фронта. Хирена он знал хорошо, и беседа о рейде сразу, как говорится, пошла на лад. Только в ходе ее Доватор все время почему-то очень пристально приглядывался к Милецкому. Наконец узнал и его. При этом вначале сердито свел брови, но тут же и рассмеялся:
— Что, опять будете критиковать?
Оказывается, они встречались до войны в казармах Московского гарнизона. Доватор, тогда еще подполковник, служил начальником штаба кавбригады. Милецкий побывал в этой бригаде в качестве корреспондента «Красной Звезды», обнаружил там какие-то недостатки и написал о них довольно резкую корреспонденцию. Вот о ней и вспомнил Доватор при новой встрече с Милецким. Тот пустился было в объяснение, но Лев Михайлович прервал его дружески:
— Ладно, ладно. После войны сочтемся…»