— Днем позвонили из юридической фирмы «Хокс, Крейг и Сассман», — сказала Сьюзен. — Оба иска против вас отозваны.
— Ничего не понимаю, — пробормотала Эбби. — Это новый маневр Виктора Восса? Я отказываюсь понимать его действия.
— Если Виктор Восс и пытался вас преследовать, он оставил свои попытки. Предмет нашего разбирательства никак не связан с Воссом.
— Тогда как еще это объяснить? — спросил Марк.
— У нас есть вещественное доказательство, — напомнила Сьюзен, указывая на пузырек.
— Но у вас нет свидетелей. Нет никакой конкретной связи между этим пузырьком и смертью пациентки.
— И тем не менее некоторые выводы мы все же можем сделать.
Тишина становилась удушающей. Все старались не смотреть на Эбби. Даже Марк.
— Скажите, Парр, что вы предлагаете? — наконец спросил Уэттиг. — Вызвать полицию? Превратить случившееся в цирк для газетчиков и телевизионщиков?
— Это было бы преждевременно, — начал юлить Парр.
— Вы либо держитесь своих обвинений, либо снимите их. Половинчатой позиции здесь быть не может.
— Генерал, давайте только не будем приплетать полицию, — сказал Марк.
— Если вам угодно называть это убийством, тогда обязательно нужно вызвать полицию, — сердито произнес Уэттиг. — И нескольких репортеров тоже. Пусть ваши представители по связям с общественностью отрабатывают свой хлеб. Какое-никакое, а развлечение для них. Предельная открытость — наилучшая политика в таких вещах. — Он в упор взглянул на Парра. — Если вы всерьез называете это убийством.
Генерал сделал дерзкий выпад. Почти что бросил вызов.
Парр дал задний ход. Откашлявшись, он сказал Сьюзен:
— Мы ведь не можем быть абсолютно уверены, что произошло убийство.
— А вы должны быть уверены, — наседал на него Уэттиг. — И твердо уверены… прежде чем звать полицию.
— Мы пока еще разбираемся внутри клиники, — сказала Сьюзен. — Нужно будет опросить других сестер этого отделения. Убедиться, не упустили ли мы чего.
— Вот и займитесь, — сказал Уэттиг.
Возникла новая пауза. На Эбби никто не смотрел. Она превратилась в невидимку, чье присутствие не хотели признавать. Поэтому, когда она заговорила, все едва не вздрогнули. Эбби не узнала собственного голоса, спокойного и ровного.
— Я бы хотела вернуться к своим пациентам… если мне позволено работать дальше.
— Конечно, идите, — сказал Уэттиг.
— Нет, — запротестовал Парр. — Доктор Ди Маттео не может идти работать.
Эбби поднялась со стула:
— Вы ничего не доказали. Генерал прав: либо предъявляйте мне обвинения, либо отказывайтесь от них.
— Одно обвинение мы вам можем предъявить, — сказала Сьюзен. — Незаконное хранение препарата строгого учета. Доктор Ди Маттео, мы не знаем, как вы заполучили морфин, но одно то, что пузырек был обнаружен в вашем шкафчике, достаточно серьезно.