Клара вдруг нашла просвет между головами и увидела все в лучшем виде.
Там, сзади, стояла Си-Си де Пуатье в белом пушистом свитере то ли из кашемира, то ли из кошки. Рядом с ней стоял ее муж, безмолвный и с нездоровым румянцем на лице. А рядом с ним – громадных размеров девочка в ярко-розовом платье без рукавов. Руки у нее были как бочонки, а из-за складок на талии платье в обтяжку становилось похожим на растаявшее клубничное мороженое. Это была настоящая карикатура.
Но лицо ее было прекрасно. Клара видела эту девочку и прежде, но всегда на расстоянии и только с грустным, несчастным лицом. Но сейчас на этом лице, устремленном к сверкающим потолочным балкам, было выражение блаженства – Клара знала это.
«…Уходит прочь».
Изысканный голос Кри звучал среди балок с гирляндами, потом выскальзывал под дверь старой церкви и плясал с неторопливо падающими снежинками между припаркованных машин и голых кленов. Слова старой рождественской песни скользили по замерзшему пруду, повисали на ветвях разукрашенных елей, проникали в каждый счастливый дом в Трех Соснах.
Закончив службу, священник поспешил прочь – он уже опаздывал на празднество в расположенном неподалеку Клегхорн-Холте.
– Счастливого Рождества, – обратился Питер к Габри, когда они собрались на ступеньках перед церковью, чтобы всем вместе отправиться через деревню в дом Эмили. – Какая прекрасная ночь.
– И какая прекрасная служба, – сказала Клара, подойдя к Питеру. – Ты можешь себе представить, чтобы так пел ребенок?
– Да, неплохо, – признал Габри.
– Неплохо? – переспросила Матушка Беа, подойдя к ним. На одной руке у нее, словно муфта, висела Кей, а на другой – Эмили. – Да она была просто невероятна. Я никогда не слышала такого голоса. А вы?
– Мне нужно выпить, – проворчала Кей. – Когда мы уходим?
– Прямо сейчас, – успокоила ее Эм.
– Оливье принесет еду из бистро, – сказал Габри. – Мы приготовили вареную лососину.
– Давай поженимся, – предложила Мирна.
– Ты наверняка просишь об этом всех девушек, – упрекнул ее Габри.
– Ты – первая, – сказала Мирна и рассмеялась.
Но ее смех неожиданно пресекся.
– Глупая, глупая девчонка, – раздалось шипение из-за угла церкви. Все замерли, словно обездвиженные этими словами, прорезавшими хрустящий ночной воздух. – Все глазели на тебя. Ты меня унизила.
Это был голос Си-Си. У церкви был боковой выход и тропинка, которая коротким путем вела на Дю-Мулен и к старому дому Хадли. Они поняли, что Си-Си остановилась там в тени церкви.
– Они смеялись над тобой. «Ах, снег лежит вокруг, глубокий, ровный и хрустящий», – издевательски-детским голосом фальшиво пропела Си-Си. – А как ты одета? С ума сошла? Я думаю, ты психически ненормальная.