— Да, и мне, — подхватила Роза.
Остальные только посмеялись.
— Сейчас вы в порядке? — спросил Карл.
Она глубоко вздохнула и закусила губу.
— Мне бы хотелось узнать, как те двое ребятишек. Кажется, Самуэль и Магдалена?
Морщины у Карла на лбу слегка поползли вверх.
— Я буду честен и скажу, что никогда не узнаешь всей правды. Двое старших братьев покинули дом, и я думаю, что Самуэль в порядке. Что касается Магдалены и ее оставшихся сестры с братом, о них заботится община, такие слухи до меня дошли. Возможно, это и хорошо, я не знаю. Детям тяжело потерять своих родителей.
Миа кивнула.
— Да, я понимаю. Мой бывший муж принес много зла. Если я как-то могу помочь девочке, надеюсь, мне предоставят такую возможность. — Она попыталась улыбнуться, но не успела, так как на языке уже крутилась следующая фраза. — Детям тяжело потерять своих родителей, но и матери тяжело потерять своего ребенка.
Маркус Якобсен положил руку ей на плечо.
— Следствие по делу еще продолжается, Миа. Полиция не покладая рук проверяет сообщенные вами сведения. Так что, вероятно, у этих действий в конечном итоге появятся свои плоды. В нашей стране невозможно куда-нибудь запрятать ребенка навсегда.
На слове «навсегда» голова ее упала на грудь. Видимо, Карлу стоило сформулировать свою мысль несколько иначе.
Беседу подхватил молодой человек.
— Просто знайте, что мы вам благодарны, — сказал он, глядя на Карла и Ассада. — То, что неизвестность выбивает Миа из колеи, — совсем другой вопрос.
Бедняги. Почему бы попросту не быть честным по этому поводу? Прошло уже четыре месяца, а мальчика так и не нашли. На расследование не выделили достаточных ресурсов, а теперь время уже упущено.
— Нам известно не так уж много, — решил внести ясность Карл. — Сестру вашего бывшего мужа звали Ева, это мы знаем. Но как насчет фамилии? Кстати, какая фамилия была у вашего мужа? Она может оказаться абсолютно иной. Да и его настоящего имени мы не знаем. В действительности нам ничего не известно о его прошлом. Только то, что отец Евы и вашего мужа был священником. В этом отношении можно констатировать, что Ева — не такое уж необычное имя для дочери пастора. Ну, хорошо, еще мы знаем, что этой женщине должно быть около сорока лет, вот и всё. Фотография Бенджамина вывешена во всех полицейских участках, а недавно мои коллеги проинформировали все социальные службы страны, чтобы те тоже следили за ходом дела. Вот что мы имеем на данный момент.
Миа кивнула. Было ясно, что женщина не хотела воспринимать это сообщение как нечто, ослабляющее ее надежду. Естественно, она этого не хотела.