Неподалёку шелестит зелёным колосом огороженная жердинами делянка, её обнимает лужок с разнотравьем. Редкие отдалённые деревья теряются в утреннем тумане. А шагах в пятидесяти угадывается цепочка ракит, и туман прёт прямо из-под них. Значит, вода рядом, речушка или озеро. Ах, да, ведунья упоминала о реке.
— Пойдём, пока пчёлы спят, — подгоняет Гала. — Место здесь хорошее, спокойное, и разговоры можно разговаривать, и дела наши скорбные обсуждать. За псину не бойся, тут у меня граница заговорена на пару гектар. Чужой завязнет, а собака сама барьер почует, не убежит.
Какая-то гадкая трава цепляется за кроссовки, брючины моментально промокают от росы. Ногам зябко. Зато Норе нипочём: носится по лугу, совершенно ошалев от непривычного простора, и роса ей, как водолазу, в радость. Продрогнув, я запахиваюсь как следует в плед.
Потянув носом, улавливаю свежие запахи воды и тины. При нашем приближении к невидимому берегу слышатся лёгкие шлепки о воду — так срываются и гроздьями падают в воду лягушки, спасаясь от чужих. Высокая трава расступается, и мы попадаем в широкий земляной круг с плоским круглым камнем в центре, от которого прямо по утоптанной земле идёт лучами разметка белой краской.
— Ну, и зачем мы здесь? — спрашиваю с опаской. Не хватало только использовать меня втёмную в каком-нибудь ритуале! Одно успокаивает: булыга по размерам далека от жертвенной плиты, на ней можно разве что стоять по стойке «смирно».
— Затем, что домой тебе хочется, голуба, — ласково отвечает Гала. — Давай, лезь на камень, больно не будет, обещаю. Ни песнопений, ни жертв кровавых, никакой подставы, не бойся. — Она ориентирует меня лицом на восток, к солнцу, уже пронизывающему ракитовые ветви. — Не такое это простое дело — ходить в гости. Войти вошла, а выйти нужно ещё постараться. Будем тебя тестировать на способности и смотреть, что тебе здесь пригодится.
— На что тестировать?
— На способности, дорогуша. На дары, заложенные свыше, которые при первом квесте должны, как водится, проклюнуться. Хочешь уйти — придётся постараться, не выживешь ты без новой специализации. Решишь остаться — тогда заморачиваться не станем, найдём тебе посильную работёнку и будешь свой век доживать здесь. Определяйся. А то, может, сразу назад, обойдёмся без проверок?
— Как — век доживать? — У меня так и холодеет в груди. — Гала, мне нельзя век! Да у меня дома дети с ума сходят, не знаю, как они эту ночь без меня пережили…
Побледнев, ведунья отшатывается, да так и впивается в меня взглядом.
— Дети? — Облизывает пересохшие губы. — Быть того не может! Скажешь, у тебя и муж имеется? И родители?