– Все хорошо, Зак, – сказала она, медленно подойдя к нему. – Это я. Лиа.
Запустив пальцы себе в волосы, он пробурчал:
– Я знаю. Что ты здесь делаешь среди ночи?
– То же самое я хочу спросить у тебя.
Он снова отвернулся:
– Мне приснился сон.
Лиа подошла еще ближе.
– И этот сон не был приятным, – сказала она.
– Не был.
– Тебе часто снится война?
Он снова посмотрел на нее:
– Кто сказал, что мне приснилась война?
Блеск его глаз подтвердил правильность ее догадки.
– Это то же, что было во время нашей первой встречи, или что-то другое?
Сначала Зак ничего не сказал. Просто пристально посмотрел на нее. Лунный свет подчеркивал рельеф его мускулатуры. Ей хотелось к нему прикоснуться, но она этого не сделала, боясь его оттолкнуть.
– Ты ведь не успокоишься, правда? – спросил он.
– Если не хочешь, можешь не отвечать на мой вопрос, но я думаю, что мы оба знаем правду.
– Хорошо, я отвечу, – неохотно уступил он. – Это отличается от того, что произошло в Палермо. В моих снах все намного хуже.
– Не хочешь об этом поговорить?
Неожиданно Зак рассмеялся. Это был невеселый, циничный смех, за которым слышалась боль.
– Нет, черт побери. Если бы ты выслушала мою историю, ты в ужасе убежала бы обратно на Сицилию. Но спасибо за попытку.
– Я сильнее, чем кажусь, – возразила Лиа.
Зак покачал головой:
– Тебе только кажется. Забудь об этом, котенок.
Котенок. Она не знала, следует ей обидеться на это обращение или, напротив, счесть его приятным.
– Фотограф тебя все-таки беспокоил.
– Да.
В его тоне было предупреждение, но она не могла остановиться.
– Почему ты делаешь все эти вещи, если боишься собственной реакции?
– Потому что у меня нет выбора, Лиа, – раздраженно бросил он. – Я Скотт, а Скотты исполняют свой долг. И тебе лучше к этому привыкнуть, потому что скоро ты станешь одной из нас.
Это разозлило Лиа.
– То есть ты хочешь сказать, что я должна буду делать то, что мне не нравится, лишь ради доброго имени Скоттов?
Его глаза сверкнули.
– Что-то в этом роде.
Лиа дерзко вскинула подбородок:
– А если я откажусь?
– Уже слишком поздно идти на попятную, дорогая. Я сказал Элизабет Каннингем, что ты моя невеста. Завтра все газеты напишут о нас с тобой. Весь город только и будет говорить, что о незнакомке, похитившей мое сердце. Так что хочешь ты этого или нет, но тебе придется сопровождать меня на все мероприятия, на которых я должен буду присутствовать.
Лиа бросило в дрожь.
– Ты такой же, как мой покойный дед, – произнесла она с горечью. – Для него тоже на первом месте всегда были внешние приличия, мнение других людей. – Лиа выругалась по-итальянски. – Мы не имеем права на человеческие слабости, потому что репутация семьи превыше всего.