- Божественный, я помню твоего деда императора Василия, Он побывал у нас, и мы в его честь устроили конные скачки. Ещё ему подарили пару тавридских скакунов, быстрых, как молния.
Диомид приветствовал и Елену, как царственную особу. Поцеловал ей руку и позвал её и Константина на своё судно.
Когда подплывали к берегу, Багрянородный с удивлением отметил, что издали ничем не примечательная крепость вдруг поднялась и стала похожа на неприступную цитадель.
- Когда в последний раз к Херсонесу подступали враги? Сумел ли он выстоять? - спросил Багрянородный.
- Слава Богу, уже многие десятилетия наш город не знает нашествия врагов. Вот только римляне досаждают раскопками чуть ли не каждый год, - посетовал Диомид.
- Мы попросим папу римского прекратить наезды, - пообещал император. - Но лишь в том случае, если они наносят нам ущерб.
С берега бухты Диомид повёз на колеснице Константина и Елену в крепость, но не во дворец, а в храм Святого Василия Великого.
- Молебен в честь тебя, Божественный, исполняют. Потому почти наш храм вниманием, - попросил Диомид.
Константин и Елена провели в Херсонесе два дня и тоже, как римляне, пытались разгадать тайну исчезновения папы римского Климента. Им это не удалось. Константин понял, что поиски бесплодны, сказал римскому легату:
- Ты, римлянин Марин, передай папе Иоанну, что император Византии Константин Багрянородный против ваших поисков мощей Климента на Херсонской земле. Вы наносите нам ущерб.
Сухой и желчный Марин, даже не соизволив поклониться императору, ответил:
- Вселенская римская церковь имеет право искать мощи своих святых там, где их можно найти. Мы не исчерпали возможности.
- Не заносись, римлянин Марин. Передай папе Иоанну, что всё находящееся на нашей земле принадлежит Византии. И это твоё пребывание в Херсонесе последнее.
На третий день после прощальной трапезы и молебна Константин и Елена покинули Херсонес. Диомид проводил их до корабля.
- Дай тебе Бог, Багрянородный, долгих лет жизни и благополучного царствования, - сказал он на прощание.
Караван судов с поднятыми парусами, при попутном ветре покинул бухту Херсонеса и поплыл к Константинополю. Ладьи воеводы Посвиста, как он и обещал, провожали императора.
Глава одиннадцатая. ОТКРОВЕНИЕ ЕЛЕНЫ
В эту ночь, накануне своего дня рождения, Елена не могла уснуть. Стояла духота. В каюте, казалось, нечем было дышать. Она долго ворочалась в постели, пытаясь отделаться от беспокоивших её мыслей о грядущем дне. Предчувствие говорило ей о том, что её ждёт нечто страшное и непредсказуемое. Елене было отчего беспокоиться. Ещё вечером она была напугана тем, что услышала на палубе дромона от воинов, которые несли бдение. А говорили они о том, что не сегодня-завтра императорские суда встретятся в море с болгарскими пиратами, или восставшими воинами, которые уже появились из дунайского гирла, миновали Жебриянскую бухту и приближаются к судам Багрянородного с намерением отрезать им путь к Константинополю, напасть на них и захватить императора в плен. Елену не успокаивало то, что под рукой Багрянородного тысяча отважных воинов и что их сопровождают почти сто русских судов, на каждом из которых сорок ратников. Странным было то, что, узнав о предстоящем нападении болгар, она переживала не за себя. Она была уверена, что даже свирепые пираты ей ничего не сделают. Елена страдала за Константина. Помнила она, что они и раньше покушались на его жизнь. Чего стоило сражение с болгарами на реке Ахелое! Но тогда рядом с Багрянородным был её отец, он-то и спас императора от плена. А теперь на кого положиться, если болгары подойдут силой в три-пять раз большей, чем у русов и византийцев?